Впрочем, у них ведь, у этих людей в зале, видимо, были приглашения, иначе бы их сюда не впустили. А если у них были приглашения, следовательно, они знали — куда шли и зачем шли. Ну а я? Я-то что здесь делаю?! Я-то ему зачем?! Зачем?! Зачем ему я?!
* * *
В зале творилось что-то невообразимое — крики, шум, толчея. Давка усиливалась с каждой секундой. Сейчас все устремятся к выходу, чтобы лично поговорить с Рабином. Но мне тоже нужно! Мне нужно больше всех остальных!
Я бросился прочь с балкона, вниз по лестнице к главному входу. Шум в зале нарастал. Выскочив в холл первого этажа, я понял, что случилось — они держали публику в зале за закрытыми дверьми, чтобы дать доктору Рабину беспрепятственно покинуть здание.
Рабин был уже совсем недалеко от выхода. Быстрым, пружинистым шагом он двигался по огромному, просторному, абсолютно пустому холлу кинотеатра, залитому дневным светом, льющимся сквозь высокие — во всю стену — окна. Его сопровождала целая группа охранников. По мере продвижения процессии к выходу эти коротко стриженные головорезы слаженно снимались с охраняемых позиций и присоединялись к группе, оглядываясь и переговариваясь по радиосвязи.
— Доктор Рабин! — выкрикнул я.
Он не обернулся и даже не снизил скорости шага. Только три ближайших ко мне охранника, словно роботы, повернули головы на мой голос и, смерив меня взглядами, продолжили движение, решив,видимо, что я не представляю угрозы.
— Доктор Рабин! — упрямо повторил я. — Доктор Рабин, подождите! Я хочу знать, зачем я вам нужен?!
Рабин замер, обернулся и внимательно посмотрел в мою сторону. Он словно пытался что-то вспомнить. Улучив эту секунду, я рванул от угла холла, куда выходила лестница, к центральному входу, к Рабину.
— Оставайтесь на месте! — скомандовал один из охранников. — Оставайтесь на месте!
Все замерли, ожидая реакции Рабина. Я остолбенел. Что происходит?!
— Кто вы? — слабым голосом нехотя крикнул Рабин.
— Вы прислали мне сегодня посылку с книгой, — ответил я.
— Посылку?… — мне показалось, что Рабин растерялся.
— Да, в желтом конверте! — обрадовался я, полагая, что сейчас он поймет, в чем дело, и все разъяснится. — На нем еще надписи почерком Леонардо и марка с его портретом!
Рабин вздрогнул, нервно повел плечами, дал какой-то знак охране и быстро вышел на улицу.
— Доктор Рабин! — заорал я и бросился за ним следом. Трое охранников Рабина выдвинулись мне навстречу.
Когда меня ударили по голове, я удивился. Да, это единственное, что я помню. Я удивился… Дальше темнота.
