Завещание поручика Зайончковского | страница 45
…Уже потом, когда Степа всем этим по-настоящему заинтересовался, он узнал, что, например, будущего прославившегося в войну маршала Рокоссовского три года держали в известной петербургской тюрьме «Кресты». Выпустили только в 1940 году, с выбитыми передними зубами. Через год началась война, и он стал одним из главных военачальников. Степкин прадед в его армии воевал.
А когда его еще только арестовали, директор школы, где училась его дочка, пришла в класс и сказала: «Дети, я хочу, чтобы вы все знали, что среди вас находится дочь врага народа. Ада (ее звали Ариадна), встань, чтобы все могли тебя видеть». Степа прямо ненавидел эту директрису. Он бы сумел ей сказать такое, что она потом бы долго кашляла!..
После войны этот самый прославленный маршал-победитель никогда не расставался с револьвером. Когда дочка спросила его – почему? – он ответил: «Если за мной снова придут, живым не дамся». Так не понравилось, значит, маршалу в родной советской тюрьме, где зубы выбивают.
Бабушка рассказывала, что в том году, 1956-м, в университете все бурлило. Студенты только об этом и говорили – об арестах, пытках, расстрелах и лагерях.
Советская власть, например, очень любила объяснять, что «раскулачивание» было необходимо. Потому что «кулаки», мол, такие жадные – прятали «излишки» хлеба, не хотели почему-то отдавать его советской власти задарма – хотели продать и детям своим что-нибудь купить… За это у зажиточных крестьян отбирали дом и все, что в нем было нажито. Так объясняли в то время, когда бабушка и ее ровесники в школе учились.
А Степкин учитель истории – очень, между прочим, хороший – уже совсем по-другому рассказывал. Он читал им, например, такое постановление – «О проведении массовой высылки раскулаченных». Учитель читал вслух, а Степка записал в тетрадку. Там так было сказано:
«В целях полной очистки от кулаков с мая по сентябрь 1931 года намечено провести массовую операцию по кулачеству с высылкой в отдаленные местности Союза со всех областей…». Выселяли нарочно только в «труднодоступные необжитые территории», то есть на болота, в тайгу. Отправляли с малыми детьми и стариками. Семьи тогда были многодетные – получилось высланных больше миллиона. Они умирали и по дороге, и в наскоро выкопанных землянках – в суровую сибирскую зиму. Очень много умерло. И зачем таких крепких, работящих крестьян погубили – Степка так и не понял. Тем более те, кто выселяли, были не лучше их, а хуже. «Раскулачивание» больше было похоже на грабеж – члены сельсовета забирали себе все вещи, даже срывали с веревок сырое белье. Варенье, сметану, масло – часть съедали на месте, часть забирали с собой: это все в документах было описано, когда некоторые честные коммунисты писали своему партийному начальству о том, что делается. Снимали даже с пальцев у женщин обручальные кольца. Одна семья не хотела выходить с детьми из своего дома на мороз. Так секретарь их местной коммунистической организации взял годовалого ребенка, вынес из дома и положил в снег – чтобы родители за ним выбежали. Так всю семью и выставил на холод. А если кто из соседей впустит обогреться – тех тоже «раскулачивали»… Степке потом как-то попалась книжка поэта Твардовского, в ней поэма была – «Страна Муравия». И там про это такие стихи:
