Завещание поручика Зайончковского | страница 34

Саня посмотрел на расстроенную Женю.

– Да ладно, Калуга, не скоро еще им присягу. Не бойся, Женя! Доедут! Пацаны – не девчонки. Девчонок мы одних ни за что бы не отпустили. А пацаны – ну убегут, если что – кто за ними угонится? Доедут!

И Женя успокоилась. Подумала даже, что напрасно так привыкли в Москве квохтать, кудахтать и квакать по пустякам. А чего тут, действительно, такого? Два мальчика-школьника едут по своей стране домой. И не по пустыне. Доедут как-нибудь! Им строго-настрого было запрещено идти куда-нибудь с любыми пассажирами – только с проводниками и станционным начальством в форме.

Самой Жене Саня и Леша так же строго-настрого запретили два дня выходить на улицу, велели пить извлеченные из аптечки «Волги» лекарства и быстро поправляться.

Она была поручена Фединой тетке. Та отнеслась к ситуации с полным пониманием, Федьку отпустила с легкой душой («Он у нее бойкий! Да и правда што – сколь можно тетёшкать их?») и тут же взялась за приготовление клюквенного морса. Без него, как известно, как и без варенья из лесной малины, ни одна простуда в Сибири не обходится. Да, пожалуй, и во всей России тоже.

Поручена Женя была также и Тосе. С нею Саня провел специальную воспитательную работу – сидя на корточках, что-то втолковывал ей на ухо, и она сторожко это ухо подымала, чтоб ничего не упустить. После этого улеглась у Жениной кровати и с тех пор выходила во двор только и исключительно по нужде.

Перед самым отъездом всей компании до Жени добралась, каким-то образом разузнав место ее пребывания, мать спасенного ею мальчишки. Молодая алтайка нанесла Жене всякой снеди и, кланяясь, горячо ее благодарила. А Леше и Сане непонятно почему этот визит не понравился. Вернее, не понравилось, что так легко было выяснено незнакомой женщиной место Жениного пребывания. Почему-то их это явно обеспокоило. Женя это почувствовала, но не поняла. В смутном беспокойстве они и отбыли в Бийск на «Волге» с Мячиком и Федей за спиной.

Закутавшись в теплое одеяло, Женя лежала и вспоминала детство. Как однажды им с Зиночкой надоело быть в детском саду, и они решили убежать домой, не дожидаясь, когда вечером за ними придут родители. Перелезли через довольно высокую ограду и двинулись дворами к дому. А потом улепетывали по белоснежному скрипящему снегу в валенках от гнавшейся за ними симпатичнейшей восемнадцатилетней воспитательницы Дианы. Им с Зиночкой было по четыре с половиной года, и уже тогда они очень дружили и поддерживали все начинания друг друга.