От него ждали одного ответа. И никакого другого он дать не мог.
2
В небольшом частном ресторанчике небольшого областного городка царило затишье. И этому затишью имелось объяснение в виде таблички на входных дверях заведения, на ней красовались огромные чёрные буквы: «CLOSED». Создавалось впечатление, что в данном городке все люди говорили и читали исключительно по-английски, а свой родной язык знали не настолько, чтобы понять сообщение — «ЗАКРЫТО».
Однако затишье было относительным. Возле столиков, на которых ножками вверх стояли стулья, мельтешила со шваброй в руках уборщица, за стойкой бара что-то подсчитывал на калькуляторе смазливый прыщавый паренек. Откуда-то из глубины заведения раздавались звон посуды и женские голоса.
Возле дверей с упреждающей табличкой стояли два здоровых молодца со сцепленными за спиной руками и тяжелым взглядом смотрели перед собой. Они охраняли. И, окинув взглядом зал, можно было понять, кого.
В самом дальнем углу, возле плотно занавешенного окна, за столиком сидели двое: единственные оставшиеся посетители. И по тому, что их никто не тревожил, что даже уборщица не смела приблизиться к их столику, можно было предположить, что заведение, вполне возможно, освободили именно для этих двух людей, чтобы они могли спокойно, без лишних свидетелей поговорить.
Одному было за пятьдесят. Плотный, с небольшими залысинами на висках, с лицом номенклатурного работника.
Второй был как бы из другого набора: высокий, под два метра, могучего сложения тридцатилетний молодец.
— Он много чего успел сказать? — спросил богатырь и с видимым удовольствием отпил из бокала глоток пенистого напитка.
— Сказал он не много. Даже слишком мало, — ответил собеседник, не притрагиваясь к бокалу, который стоял возле него. — Но нам и этого вполне достаточно. Достаточно, чтобы понять, для чего мог понадобиться такой спец.
— И кому?
— А вот здесь вопрос. Он мог понадобиться многим. Единственно, что мы успели выяснить, пока он не отдал богу душу, так это то, куда он направлялся.
— И значит, кое-какие предположения есть?
— Есть. И даже больше чем предположения.
Богатырь вытер салфеткой губы, небрежно отодвинул от себя пустой бокал и внимательно посмотрел на своего собеседника.
— Почему я? — спросил он, не опуская взгляда.
— Потому что ты спец. Не меньшей квалификации, чем погибший. Тот спец, услуги которого понадобились неизвестным нам людям, цель которых вполне нам ясна. Ты спец. Только в отличие от погибшего ты работаешь в силовой структуре и выполняешь обязанности, предписанные данной службой. И ты — наш человек.
