Что он собирается делать? Скроет ли он от Лили существование Натали? Он не благоволит мачехе, но семейная преданность может возобладать над антипатией.
Кайя отнесла напитки. Когда она возвращалась к бару, кто-то схватил ее за руку. Она круто повернулась, чтобы отчитать наглеца. Однако, поняв, кто это, она остолбенела.
Приглушенный свет делал черты Джошуа менее резкими, но не скрывал решительную складку его губ. Кайя не ожидала увидеть его так скоро, но ей следовало помнить, что Каннингэмы не славятся особым терпением.
– Опять ты! Возвращаешься, как фальшивая монета к своему владельцу, – недовольно сказала она.
– Разве так можно разговаривать с клиентом? – упрекнул Джошуа, отпуская ее руку.
Она бросила на него испепеляющий взгляд, однако тот не произвел на Джошуа никакого впечатления.
– Который к тому же твой родственник, – добавил он.
– Ты думаешь, что встреча с высокородным Каннингэмом приводит всех в восторг?
– Потише, Кайя! Ты тоже Каннингэм.
– Ха! Смотри, чтобы Лили не услышала этого. Она надает тебе пощечин.
– Меня волнует не Лили, а ты.
– Что тебе нужно?
– Ты еще спрашиваешь? Мне нужно, чтобы ты поговорила со мной и предоставила объяснение. Для тебя будет лучше, если оно окажется убедительным. Но сейчас не время и не место для этого, поэтому я удовлетворюсь кружкой пива.
Не ответив ему, Кайя сердито ушла к бару, где попыталась успокоиться. Взяв пиво, она вернулась к столу Джошуа и стукнула кружкой по поверхности с такой силой, что напиток расплескался. Удивленно подняв брови, Джошуа промокнул салфеткой образовавшиеся капли.
– Ты заканчиваешь в одиннадцать?
– Зачем спрашиваешь, если и так знаешь?
– Какая ты нервная сегодня! – Поймав ее выразительный взгляд, Джошуа добавил: – Ладно, увидимся через двадцать минут. Я подожду тебя на улице.
Не сказав ни слова, Кайя отошла.
Джошуа наблюдал за ней. Он не удивится, если она попытается ускользнуть. За пять минут до конца ее смены он пошел на стоянку.
Увидев его, Кайя пробормотала:
– А я-то надеялась, что ты ушел. Не повезло.
– Я сказал: нам нужно поговорить. Что могло бы заставить меня передумать?
– У тебя мог случиться приступ доброты.
– Доброты? – переспросил Джошуа, словно услышал слово на неизвестном языке.
– Ну да. Доброта есть милосердие к страдающим людям.
– Я знаю значение этого слова, – сухо сказал Джошуа. – Не одна ты страдаешь. Как ты думаешь, что я почувствовал, узнав после всех этих лет, что у меня есть племянница?
Кайя промолчала.
