Во времена Елисаветы Петровны существовало законоположение совершенно обратного характера: каралось не возвращение в столицу, а отлучка из столицы, и употреблялась ссылка на поселение в С.-Петербург!
Это не шутка, а, действительно, так: указ 14-го ноября 1744 года буквально гласит следующее: "непомнящих родства, а также называющих себя поляками и незаконнорожденных, являющихся в казачьи городки, ссылать в Петербург на поселение". Этот указ и другие подобные ему распоряжения не оставляют никаких сомнений относительно существования этой, более чем оригинальной, ссылки.
Настоящее, добровольное заселение нашей столицы началось только при Екатерине II. Эта государыня применила мудрую меру привлечения пришлых людей в столицу разными льготами (особенно для торговцев и промышленников). В сущности, она следовала по стопам Петра Великого, который охотно давал всевозможные земельные и иные льготы своим переселенцам. Но при Петре Петербург был еще слишком мало популярен для русского народа, он только-только возникал; жить в нем было трудно. А при Екатерине это был уже большой, комфортабельно устроенный и привлекательный город; к нему уже успели в России приглядеться; и поэтому мероприятия Екатерины II оказались подготовленными, поставленными на хорошую почву и сразу возымели успех. В ее царствование население Петербурга увеличилось до необычайных по тому времени размеров, поднявшись с 60 до 200 тысяч!
С тех пор начался уже нормальный, естественный рост нашей столицы, и в наше время не только не ссылают на жительство в Петербург, но, наоборот, высылают из него целыми партиями всевозможных золоторотцев "Спиридонов-Поворотов". Прежде им была бы в Петербурге лафа, ну, а нынче уже не те времена!
II.
Всякий большой город переживает в своей строительной жизни два периода: в первом он преимущественно распространяется вширь, как бы разливаясь широко и жидко по площади отведенного ему судьбою земельного надела. Во втором периоде он начинает уже расти вверх и уплотняться: дома сжимаются, пустыри между ними исчезают, этаж за этажом поднимаются над коридорами улиц. При дальнейшем его росте, когда он захватывает собою окраины, повторяется то же самое.
Наша столица пережила оба эти периода в течение своей двухвековой строительной жизни. Начавшись в высшей степени энергично при Петре Великом, строительный рост С.-Петербурга в течение целого века двигался в ширину. Затем начался (приблизительно при Александре I) рост в вышину. При этом разростание Петербурга происходило неравномерно. После строительной горячки петровского времени вдруг наступил резкий упадок: строительство прекратилось, строители разбежались из Петербурга, и по улицам стояли фасады недостроенных брошенных домов. Потом Петербург стал опять помаленьку увеличиваться, а при Елисавете Петровне наступила новая вспышка строительной деятельности. И такие волны подъема и затишья петербургского роста можно наблюдать на протяжении всего его двухвекового существования. В настоящее время наша столица уже в течение нескольких лет переживает новый период резкого подъема своей строительной жизни, что объясняется чрезвычайным ростом его населения за последние годы.
