"Многие люди и извозчики ездят в санях резво, и верховые их люди пред ними необыкновенно скачут и на других наезжают, бьют плетьми и лошадями топчут". В наказание за такую езду императрица установила "битье лакеев кошками и даже смертную казнь". Но и это не помогло делу, и жалобы несчастных пешеходов на "необыкновенное скакание" не прекращались и после того.
Не меньшим уличным злом была и стрельба в городе из ружей, и тоже только после серьезных несчастий появились строгие запреты, облагавшие виновных огромным штрафом в 1.000 р. за каждый выстрел. Тягость этого наказания обусловливалась, между прочим, пожарною опасностью от выстрелов. Петербург тогда часто и легко горел, и бывали такие злосчастные эпохи (при Анне Иоанновне и Елисавете Петровне), когда выгорали дотла целые части.
Полицейскую службу долгое время несли (как это было и при Петре) солдаты (драгунские команды). Но при Елисавете Петровне, когда вспыхнула семилетняя война, эти команды потребовались на войну, и для отправления полицейской службы стали набирать дворовых людей и крестьян по найму от владельца. Помещики старались сбывать людей нетрезвых и, вообще, дурного поведения, и благодаря этому, в скором времени началась полная дезорганизация полиции. Екатерина II решила поправить дело, и при ней полицейская служба в Петербурге подверглась коренному изменению. Для каждой из тогдашних 10 частей города учреждена была должность пристава. Части были разделены на кварталы (нынешние участки), и в каждый квартал были определены квартальные надзиратель и поручик. Последние избирались горожанами из своей среды, сроком на 3 года.
Средства сообщения в столице были крайне скудны. Извозчиков было недостаточно, дилижансов не было и в помине. К слову сказать, извозчики в то доброе старое время должны были в отличие от "господских выездов" красить свои экипажи в желтый цвет, что, повидимому, и дало повод возникнуть доныне употребляющейся по их адресу кличке "желтоглазый". Чрез Неву существовал всего один плашкоутный Исаакиевский мост, находившийся на месте нынешнего Николаевского: поэтому езда на лодках была тогда гораздо более развита, чем теперь. Ездили и по Неве, и по "Глухому протоку", и по Фонтанке. Богатые люди заводили себе роскошные галеры и "рябики" совершенно исчезнувший ныне тип судна. Это были крытые большие лодки, напоминавшие венецианские гондолы. На Неве часто устраивались катанья с музыкой, и петербуржцы, так ревностно понукаемые прежде Петром к речным "экзерцициям", привыкли к воде и полюбили ее.
