Принцесса. Как стать королевой | страница 34
— Это книга Адима, — пробормотала я, вспомнив о его замечании. Незнакомец чуть усмехнулся:
— Рассказывай.
— Правда! — возмутилась я. Он усмехнулся шире:
— Сделаю вид, что поверил тебе. Давай знакомиться, красавица, меня зовут Леонар. Можешь звать меня Лео или Нар, как тебе больше нравится. Я младший брат Адима, и Тиоранд, как и он, — он чуть склонил голову к плечу, беспардонно меня рассматривая. — А глядя на тебя, я никак не могу понять, из какого ты рода. Ты ни на кого не похожа.
— А я, может, вообще… — я неопределённо пожала плечами.
Он покачал головой, чуть улыбаясь. Улыбка была несколько отрешённая, и он стал чуть-чуть похож на Адима, но весьма несильно! У Адима простые черты лица, а у этого господина — утончённые. Такие… Изысканные, пожалуй. И манера держаться — прохладная и немного отстранённая. На меня при взгляде на подобную высокомерную красоту тоска нападает — такие люди обычно до невозможности уверены в себе и безразличны к окружающим.
— Нет, ты одна их наших, — он наклонился, едва прикоснулся кончиками пальцев к моему виску, но в голове перестало шуметь после ударов Челси. — И дело даже не в том, что большинство наших девушек темноволосы. Хотя такой красивый каштановый цвет я ни у кого не припомню, — он наклонился ещё и посмотрел мне в глаза неожиданно грустно и ласково, словно в душу заглянул: — У всех наших такие глаза — глаза тех, кто терял.
Я не выдержала и закрыла лицо руками. Он мягко отнял их.
— Я не хотел, пожалуйста, не плачь, — искренне извинился он, а я почувствовала себя очень несчастной. И даже не сразу отреагировала, когда он плавно наклонился ко мне и поцеловал мои раскрытые ладони, левую, а потом правую.
И только когда я испуганно отдёрнула руки, он отклонился.
— Не пугайся, — спокойно сказал он. — Мне просто стало очень жаль тебя. Иногда мне удаётся забрать чужую боль. Но, честно признаюсь, твои руки так нежны, что я забыл о том, что хотел сделать.
Он резко встал и пошёл к выходу из залы. Ну вот, я его обидела, а ведь не хотела! Я перевернулась в кресле, привстала в нём на коленках, взялась за спинку, поколебалась и всё же сказала:
— Нар… Не уходи.
Это прозвучало так жалобно! Неудивительно, что он сразу развернулся. Когда он подошёл, я снова села в кресло, только поджала ноги. Он опустился рядом на ковёр, сложил руки на подлокотнике кресла, устроил на них подбородок, чуть наклонив голову, и посмотрел на меня.
Я смотрела на него, он на меня, и мы просидели так с минуту. Смотреть на него — одно удовольствие, но только не в глаза — слишком пронзительный у него взгляд. Потом Нар спросил: