И Ллио вдруг понял, что ничего, кроме здоровой злости, не чувствует. Что и обида, и жалость к себе, и отчаяние ушли, уступив натиску желания добиться справедливости. Что помогло — внимание Тхар, её вера в него, её забота — он не знал, но чувствовал, что без неё ему было бы всё так же худо.
— Спасибо, — прошептал он.
— Да не за что! — улыбнулась девушка. — Иногда выговориться полезно! Ладно, — она встала и направилась к двери. — Служанка обещала мне булочки с заварным кремом, а тебя к ней посылать не имеет смысла, иначе я ещё долго не увижу ни тебя, ни булочки.
Эльф открыл рот, чтобы достойно ответить, но неожиданно понял, что ничего не успел придумать, а девушка уже скрылась за дверью.
Булочки оказались выше всяких похвал — эльф успел слопать три штуки, прежде чем обнаружил, что их всего было пять, и ужасно смутился. При попытке извиниться Тхар только махнула рукой, звякнув браслетами. Сейчас она была полностью одета как сахези — шею скрывало спускающееся до корсета монисто, штаны сменились лоскутной юбкой, по низу щедро украшенной оборками, а на ногах оказались мягкие мокасины, без подошвы, из цельного куска кожи — Тхар объяснила, что в них сахези ходят по коврам в своих кибитках.
Только ещё влажные волосы девушка не стала прятать под платок. На вопрос Ллио о весьма короткой длине, от которой любая эльфийка впала бы в отчаяние, Тхар пожала плечами:
— Кудри, как у тебя, это сплошная морока, мои ещё и вьются к тому же. А когда их по неделе негде мыть, и нет смысла расчёсывать, потому что снова спутаются… Вот я и обстригла. Да и теперь они слишком светлые для сахези, выдали бы меня в два счёта. Хотя образ сахези у меня и так начинает трещать по всем швам… Краска вон с волос почти смылась, так-то они у меня ещё светлее. Мы этой зимой откочевали к югу, аж до Краевого мыса, так я там загорела так, что от сахези по цвету кожи не отличалась. А теперь всё сошло, только лицо да вон руки остались, — Тхар помахала заметно более тёмной, чем предплечье, кистью. — Зимой уже не получится под сахези маскироваться… Вообще не знаю, что буду делать зимой, — помрачнела девушка и потянулась за последней булочкой.
Ллио чуть было не предложил: "А давай в Леса, у нас всегда тепло!", но вовремя вспомнил, что ему самому туда вход заказан. Поэтому он отказался от идеи внести столь неуместное предложение и вместо этого спросил:
— Скажи, а сахези научили тебя гадать?
— Да, — кивнула Тхар. — Но я не гадаю для близких, так что даже не проси.
