— Об чём задумался, Климушка?
— Так, о жизни. Надо выживать как-то. Припасов всё же маловато, а зима уж на носу.
В дверь громко постучали.
— Заходи!
В дверь шагнул Весняк, один из тех, кто в первый день приехал за ними сюда. Потом он ему соседом оказался, на охоту и на рыбалку вместе хаживали и в баньке вместе парились. Мужик серьёзный, обстоятельный, только нудный немножко, да Бог с ним.
— Проходи, присаживайся, кофе с нами попей.
— Чего, говоришь, попить?
— Кофе. Да на вот, сам попробуй.
Весняк хлебнул глоток, другой, поморщился, потом махнул рукой, дескать, сойдёт на нашей ярмарке. Допив кофе, мужики достали цыгарки и задымили.
— Ну, что, Клим, как дальше жить будем? Запасов-то на зиму, почитай, кот наплакал. Всё змей пожёг. Охота да рыбалка, конечно, выручат, но без хлебушка тяжко будет, а без репы зуболом начаться может.
— Что ещё за зуболом? — не понял Слава.
— Хворь такая. Во рту кровить начинает, зубы шатаются…
— А-а, — сообразил Клим, — цинга.
— Да её, проклятущую, как ни назови, всё одно — беда.
— Слушай, Весняк, я вот что надумал. Надо здесь по домам хорошо посмотреть, многие вещи из нашего времени здесь — натуральная диковина. Ну, одежда там, утварь кухонная…. Здесь точно такого нет. Савельевну только спросить надо — тут она всему хозяйка. Я думаю — не откажет, она ж нам не враг. Отвезти их куда-нибудь, продать, купить хлебушка, припасов там разных, глядишь — и не пропадём. А? Только вот куда везти? Тут ведь одни леса кругом…
— Да не совсем чтобы уж кругом. Есть тут одна дорога. Дён через пять можно до хорошего города доехать. В городу-то, сам ведаешь, — и кнез, и гридни его, и торговые люди, вот они эти штуки купить могут. А нашему брату на что они? Кто на баловство последнюю резану спустит? Вот только есть одна закавыка…
— Какая ещё?
— Дорога через такие места лежит, что ею токмо от смерти пользоваться, потому и заброшена.
— Разбойники, что ли?
— Да нет, эти и сами туда без крайней нужды не суются. Нечисть там всякая появилась.
— Как, в смысле, появилась? Раньше не было, что ли?
— Наша-то и раньше была, исконная. Лешие там, кикиморы опять же, Лесная Дева ещё вот. Ну, берендеи, но это и не нечисть, хотя и не люди.
— Как не люди и не нечисть? А кто?
— Ну, не знаю, как тебе и сказать… Лесной они народ, нечисть и сами не любят, однако ж, и людей сторонятся, хотя и вреда не делали, вроде…
— Ладно, — у Клима лопнуло терпение, — ты толком можешь сказать — кто там появился? Кого ты-то опасаешься?
