Я получила денежный приз и корону и тут же стала отрабатывать свою победу. Мне предстоял тур по России, в ходе которого я должна была в разных городах участвовать в местных конкурсах красоты в качестве члена жюри, открывать вместе с почетными гостями и хозяевами дома детского творчества, муниципальные кинотеатры, дворцы культуры, библиотеки, спортивные сооружения60, банки, супермаркеты, дома моды, церкви, биржи и развлекательные центры с мультиплексами61.
Павлик Морзе оказался главным распорядительным лицом в этих турне вместе со своей багровощекой помощницей и кучей мелких менеджеров разного возраста и калибра.
Первая поездка была куда-то на поезде.
Мне предоставили место в ночном вагоне, в двухместном отсеке, но с моим настоянием, чтобы я была одна.
Но вечером все-таки пришел Морзе. Я сказала, что хочу отдохнуть.
– Вот и отдохнем вместе.
– Я люблю отдыхать одна.
– Не бойся, я не буду к тебе приставать. Будем работать.
Морзе не шутил, он разложил листы с графиками и какими-то пометками.
Сказал:
– Жаль, ты мне раньше не попалась. Не на тебя ставил сначала, если честно. Мы бы сразу кое-что исправили.
– То есть?
– Ну, имя, фамилию. Дина Лаврова – как-то тривиально. Диана Лавреневская тебе больше бы подошло. Такой аристократизм. У тебя и лицо аристократическое. Получается гармония. Знаешь Настю Снежную?
– Певица?
– Да. Девушка белая, пушистая – и фамилия белая, пушистая. Сейчас на ангелов вообще спрос, так что у тебя тоже хорошие шансы. А на самом деле она Наташа Кулькова. Снежная – Кулькова. Понимаешь разницу?
– Тоже мне, бином Ньютона, – ответила я.
– Ага, ага, – подхватил Морзе. – Немного высокомерия – это тоже хорошо.
– Никакого высокомерия, просто пошутила. Да и не моя шутка.
– Это неважно. Так и шути.
– А вы тоже не Павлик Морзе?
– Нет, конечно. То есть Павел – да. Но – Мурзяев. Вообще-то любую фамилию можно засветить и сделать знаменитой. Петров, например. Тысячи Петровых. А – пианист Николай Петров, и сразу всё ясно. Для образованной публики, конечно. Но мы имеем дело с публикой широкой. Поэтому – Морзе. Вызывает в массах мгновенное любопытство, на это и расчет. Ну, и созвучие с Павликом Морозовым работает.
– В этом какой-то тайный смысл?
– Никакого. Смыслы никого не интересуют, только созвучия. Они должны запоминаться – больше ничего не требуется. Всё должно запоминаться. Вот посмотри на меня. Ведь я же страшный сон, а не мужчина, да? Волосы дикие, глаз порченый, щека рваная, раз увидишь – никогда не забудешь. Что и требуется.
