– Все, о ком стоит говорить, – резко ответил Чижинцев. – Мир хочет погибнуть, но погубят его не деньги, не войны, погубит его красота. Единственное, что еще не надоело. Я к тому, что тебе не дадут жить спокойно. Тебя растерзают. Подставят. Обманут. Всё это плохо кончится. Когда кто-то из мужчин смотрит на тебя и думает, что ты достанешься другому, в нем просыпается неандерталец.
– Ты споришь с классиком? – попыталась я свернуть с темы, имея в виду Достоевского и его самую известную фразу о том, что красота спасет мир.
– Да, спорю, – тут же понял меня Чижинцев. – Спорю и настаиваю: красота погубит мир! Потому что люди хотят жить всё красивее и красивее, иметь красивые вещи, красивых мужей и жен, всё красивое, а красивое затратно, поверь мне, как финансисту, оно истощит ресурсы человечества, и человечество сдохнет.
– Достоевский имел в виду духовную красоту, – сказала я.
– Тогда мы с ним оба правы. Духовная, может, и спасла бы, да материальная не даст! А они связаны! Они друг в друге! Человечество, повторяю, выдохнется в погоне за красотой. Не обязательно глобально даже говорить, ты на своем примере посмотри, что творится с людьми из-за тебя!
Увы, он был прав. Со многими теми, кто имел ко мне интерес, происходили плохие изменения. Тот же Макс, который практически легко получил ко мне доступ, уже через несколько месяцев изменился в худшую сторону. Он увидел мой взлет, мой начинающийся триумф, и в нем заговорила запоздалая сожалелость. Известно ведь, что человек ориентируется не столько на свой вкус, сколько на мнение окружающих. Когда Макс понял, что у него была лучшая девушка Саратова, которую он бездарно упустил, ему стало очень некомфортно. У него даже появилась экзема на нервной почве.
Другие примеры: мейджор, влюбившийся в меня, но переключившийся на Лару, вскоре спился и был прогнан со службы, предположительный Петров потерял интерес к своему правительственному в масштабах губернии бизнесу, начал слишком грубо воровать, попал под следствие, а потом и в тюрьму. С Чижинцевым, скажу сразу, забегая вперед, произошло через несколько месяцев страшное событие: он втягивал в себя дым никотинового наркотика, бумажка, набитая этим тлеющим веществом, упала на пол, Чижинцев не заметил, заснул. А было это в одном из его теремов. И начался пожар. Заметили, стали тушить, пытались открыть. Но Чижинцев крепко заперся изнутри, он потерял сознание от дыма и из состояния сна перешел в состояние смерти. А тогда, представь себе, еще не было консервирующих страховочных веществ, которые позволяли умершему телу сохраняться до нескольких месяцев, после которых человека легко можно было оживить. Сейчас этих технологий тоже уже нет, ничего нет, поэтому все мы вымираем от пустяковых причин вроде остановки сердца.
