Вениамину резко стало плохо, она не помнила, чтобы он «загружался» так быстро, буквально на глазах. По лбу покатились крупные капли пота, его затрясло и…
Увидев потом, после «пробуждения», его глаза в машине «скорой», Кристина словно в ледяную купель окунулась: другой взгляд, другой голос. Перед ней на носилках был другой человек.
Сколько она выревела потом, сколько предпринимала попыток достучаться до любимого, — все тщетно. Разговор с профессором-психиатром, который консультировал ее «Венечку» вскоре после выхода того из комы, ей почему-то запомнился.
Профессор все время проверял, крепко ли дужки очков держатся за раковины его оттопыренных ушей, при этом не уставал повторять, что подобные случаи в его практике были неоднократно.
— Видите ли, милочка, — мурлыкал он, то и дело проводя пухлыми ладошками по заушинам. — Мы живем в сумасшедшее время, в сумасшедшей стране. Наркотики, алкоголь… Да что я говорю, вы все сами видите и знаете…
— Веня не пил, наркотики не употреблял! — категорично заявила Кристина. — И не курил, у него был диабет!
— Я все понимаю, деточка. И не про то совсем говорю… Психическая патология множится, приобретая новые формы. Слово «шизофрения», думаю, тебе знакомо? — Он замолк на мгновение, пристально взглянул ей в глаза поверх очков и, дождавшись кивка, продолжил: — Одним из классических ее признаков, как мы знаем по голливудским фильмам, является раздвоение личности.
Дальше слушать она не могла. Взметнув вверх кулачки, разревелась. Слезы душили ее, не давая говорить:
— Что вы мне зубы заговариваете?! При чем здесь Веня?! Он нормальный был. Кто его украл у меня? По какому праву?
Когда ей накапали валерианки, профессор продолжил:
— Личности не обязательно живут в пораженной болезнью психике параллельно, они могут, и это важно понять, последовательно сменять друг друга. До двадцати лет, скажем, одна подавляла другую, но после двадцати, к примеру, та, подавленная, вдруг вырвалась из-под опеки и заявила о себе. Это может быть единственным проявлением болезни. Так и с вашим… э-э-э… Вениамином, кажется. Он… просто перестал им быть. Вот так взял и перестал, как это ни смехотворно звучит. Его сменил кто-то другой, понимаете? Доселе не известный. Они как бы поменялись местами. Я понимаю, это дико звучит, но с этим приходится мириться, хотим мы или нет. Сейчас он — победитель, просто взял и вытеснил прежнего хозяина из его оболочки. Выждал, так сказать, удобный момент…
