В доме стояло зловоние. Когда-то, еще ребенком, Макс забрался в пустую медвежью берлогу. Запах там был примерно такой же.
Невесть откуда доносилось истеричное женское рыдание.
— Элис? Это ты, Элис?
И тут Макс услышал громкое мурлыканье. Потом звук когтей, скребущих что-то твердое.
Этого Макс никак не мог объяснить. И что с такой яростью могла царапать домашняя кошка? Да и урчание скорее принадлежало леопарду.
Но вот странные звуки смолкли так же неожиданно, как и начались.
— Макс?
— Да, Элис. Это я. А где Ральф? И где у тебя тут свет зажигается?
Макс нащупал выключатель, и в комнате стало светло.
— Бог ты мой! — только и вымолвил Макс, осматривая помещение. Казалось, будто по комнатам пронесся ураган. Кушетки и стулья были перевернуты, с окон сорваны занавески, а в дальнем углу валялся вдребезги разбитый телефонный аппарат.
За окном послышался скрип тормозов: подъехал полицейский автомобиль.
Элис и Линда, пошатываясь, вошли в комнату. Одежда на обеих женщинах свисала лохмотьями.
— Он как будто взбесился, — всхлипывала Элис. — Я на минутку отлучилась по делам, а когда вернулась, он уже избил Линду и насиловал ее. Она лежала без чувств.
— Кто избил?
— Ральф!
— Ральф?
— Да. А потом напал на меня. Он набросился на меня… как зверь, и тоже изнасиловал. Знаешь, это было так больно и мерзко… А потом выбежал через черный ход. А я вынула изо рта кляп, который он мне запихнул, и закричала.
— Обыщите задний двор, — приказал Макс одному из полицейских.
Женщины удалились, чтобы переодеться, и Макс в одиночестве застыл посреди хаоса. Интуиция подсказывала ему, что здесь происходит нечто весьма странное. Ральф Гисон был одним из наиболее почтенных и благонадежных горожан, которых знал Макс. Именно на таких и зиждились спокойствие и порядок в обществе. Примерный семьянин, о таких обычно говорят, что они честные труженики и беззаветные патриоты.
Неужели Ральф Гисон свихнулся и натворил все это?
Сознание Макса отказывалось верить в происходящее. Однако всю свою жизнь он занимался ничем иным, как соблюдением порядка, не считая двух лет в армии, где на его долю выпала роль стряпухи. Шеф полиции знал, что, когда дело касается законности — случиться может всякое.
Но ведь не подобное же… Максу стало не по себе, он никак не мог оправиться от потрясения. Линда избегала его взгляда, но Макс голову мог дать на отсечение, что на губах ее играла усмешка.
И откуда взялся только этот противный запах?
Нет, что-то здесь явно не в порядке.