Сейчас Тафт находился здесь в ожидании суда за очередное изнасилование, но судья заранее предупредил его, что уж в этот-то раз он упрячет Джоша за решетку на всю его оставшуюся жизнь. Кстати, подобное решение не вызвало ропота даже среди самых распоследних жуликов и прохвостов округа.
— Эй ты, чертова кукла! — рявкнул Джош, обращаясь к охраннику, и его бас эхом заметался между бетонных стен. — Ты что-нибудь собираешься делать с этой вонью? Неконституционно заставлять меня нюхать дерьмо! Я пожалуюсь своему адвокату!
— Заткнись, Тафт, — взорвался охранник. — Люди уже работают.
— Что-то не больно они торопятся, Джон. Я подам в суд на округ за нарушение моих прав.
— Да пошел ты со своими правами, скотина, — пробормотал Джон и, услышав вызов, прошел в свою комнатку.
— Говорите, Р-10.
— Р-2 на месте?
— Он все еще в лаборатории.
— Возле дома Коннерс кружат грифы. Примерно в миле от ее дома. Я сейчас вылезу из машины и проверю, в чем там дело.
— Вас понял, Р-10.
Джон повесил трубку, потом взял с полки дезодорант и обильно опрыскал помещение. Воздух стал посвежее, однако в коридоре все еще чувствовался запах гнили.
* * *
Майк Рандэлл припарковал машину возле особняка и, перемахнув через забор, направился туда, где над лесам кружили грифы. Майк предполагал, что там скорее всего находится мертвый олень или, на худой конец, кабан, но после того, как полицейский увидел, что осталось от Эрмы Барстоу, он решил взглянуть на животное собственными глазами.
На всякий случай помощник шерифа расстегнул кобуру.
Первое, что он заметил, была винтовка, закрученная вокруг дерева. Теперь она больше походила на подкову.
Подобное развлечение было явно не под силу человеку. Наверное, медведь, причем крупный медведь.
Майк выхватил револьвер и вдруг почуял ни с чем не сравнимый запах смерти.
Только потом взгляд его наткнулся на кусок человеческого тела.
Майк судорожно сглотнул, почувствовав, как желчь переполняет горло, и медленно попятился с поляны.
— Спокойно, парень, — скомандовал он сам себе. — Не дергайся, держи себя в руках.
Майк взглядом отыскал голову мужчины, потом раздробленную руку. Не в силах пошевелиться, он уставился на все это широко раскрытыми от ужаса глазами.
А потом оцепенение прошло, и он опрометью бросился назад к машине. Пробежав ярдов сто, он обронил свою шляпу, зато вернул самообладание. Надо во что бы то ни стало унять дрожь и совладать с голосом, который наверняка начнет срываться, когда Майк включит рацию, чтобы доложить о происшедшей трагедии.