— Товарищ лейтенант, ну скажите ему, вы же всё видели, — не успокаивался рядовой.
Однако лейтенант будто оглох. Он смотрел на шубу и не реагировал ни на что.
Все замолчали и стали с интересом смотреть на лейтенанта.
— Я узнал её, — очнулся лейтенант.
— Кого её? — не понял Василий.
— Шубу.
— Какую?
— Вот эту. Она была в ориентировке.
— Ты узнал шубу, а я узнал тебя. Когда меня к следователю вели, ты мимо по коридору шёл, — ухмыльнулся Ферзь.
— Как же ты удрать умудрился?
— Всё очень просто. У вас в нужнике решётка всего на трёх гвоздях держалась.
— Мы тебя целую неделю ловили. Весь этот лес вдоль и поперёк прочесали.
— А на болото зайти не догадались?
— Даже в голову никому не пришло.
— А если б и пришло, всё равно не нашли.
— Вот судьба, какая! Нам ведь приказ дали открывать огонь на поражение, если найдём. А я теперь сижу вместе с тобой, ем ворованные продукты, укрываюсь украденной шубой и пью самогон.
— А что вам за это будет, товарищ лейтенант, если об этом наши узнают? — спросил Василий.
— Не знаю, — пожал плечами Кузьма, — наверное, тоже откроют огонь на поражение.
— Если бы ни Ферзь, — вмешался Андрей Петрович, — сидеть бы нам всем вместе с политруком, это в лучшем случае.
— Что же вы скажете, когда наши придут? — спросил рядовой лейтенанта. — Ведь Ферзя придётся сдать.
— Я своих не сдаю.
— Ты, начальник, за базаром следи. Если наши узнают, что для тебя вор своим стал, сам знаешь, что с тобой будет.
— Я своих не сдаю, — ещё раз повторил лейтенант.
— Да, ситуация у вас! — как-то с сожалением заметил рядовой.
— А у тебя лучше? — спросил Андрей Петрович.
— А что у меня? Я не вор и в НКВД не служу. У меня вообще всё чисто. Я потомственный пролетарий.
— Комсомолец, наверное?
— Ясное дело.
— Как же тебя, комсомолец, угораздило под началом белогвардейского офицера оказаться, да ещё барона в придачу.
Лицо у рядового вытянулось, а лейтенант с Ферзём громко рассмеялись.
— Не время сейчас, друзья, на разных языках говорить, — продолжал Андрей Петрович. — Мы все русские люди, а значит свои.
Он замолчал и о чём-то задумался.
— Если бы тогда, в семнадцатом, мы бы на одном языке разговаривали — хрен бы вы нас победили.
— Если бы тогда, в семнадцатом, все на одном языке говорили, вообще никакой драки бы не было, — добавил лейтенант.
— Однако, заболтались мы, — прервал беседу Ферзь. — Сейчас на болото туман опустится, можно будет костёр развести.
— А причём тут туман? — не понял Василий.
— А при том, что от костра обычно дым идёт, так вот при тумане его не видно, — пояснил Андрей Петрович.
