Повсюду ее встречали радостными приветствиями, и она едва успела избавиться от одного мешка, чтобы дружески пожать протянувшиеся к ней руки. Все вокруг услужливо помогали ей снять ношу. Вошла молодая женщина, и снова продолжился обмен приветствиями до тех пор, пока в комнату не позвали повитуху: они должны были обменяться парой слов, как того требовал обычай.
Повитуха любезно усадила крестную за стол. Вошла молодая женщина с кофе. И как ни отказывалась крестная, как ни убеждала, что уже сыта, ей на все возражали:
— Сестру отца неприлично отпускать из дому голодной, и это к тому же вредно такой молодой девушке.
— Но, во-первых, я уже не так молода, а во-вторых, служанки никак не хотели встать вовремя, поэтому я опоздала. Если бы дело стало только за мной, я давно бы уже была здесь.
К кофе были поданы густые сливки, и как ни отбивалась крестная и ни говорила, что она этого не любит, женщина бросила туда еще кусок сахара. Долго не соглашалась крестная, чтобы ради нее одной разрезали халу, но тем не менее ей положили приличный ломоть, и она его съела. Долго не хотела она брать и сыр, повторяя: «Это будет уже слишком». «Ты решила, что он постный, и поэтому не хочешь пробовать», — сказала женщина, и крестная смирилась. Но от пирожков отказалась наотрез. «Им здесь уже не поместиться», — повторяла она снова и снова. «Ты думаешь, они плохие, а ты привыкла, наверное, к гораздо лучшем», — услышала она в ответ. Что ей оставалось, как не попробовать и пирожков? На протяжении всех этих церемоний она выпила маленькими глотками первую чашечку кофе, и тут разгорелся новый спор. Крестная перевернула чашку — довольно было угощений — и попросила оставить ее в покое, иначе она заречется не пить больше кофе. Женщина сказала, что очень сожалеет, что кофе такой никудышный, что его никто не станет пить, а что до сливок, то она их так удачно сняла, как никогда. Что оставалось делать бедной крестной, как не позволить налить себе еще одну чашечку?
Повитуха уже давно нетерпеливо сновала вокруг них и, наконец, не удержавшись, сказала крестной:
— Если хочешь, чтобы я тебе помогла, скажи сразу, у меня есть время.
— А ты меня не подгоняй! — ответила та.
Но, поняв намек, бедная крестная, хоть и дышала, как паровой котел, глотала как можно скорее горячий кофе и в перерывах между глотками, к которым ее принуждал огненный напиток, сумела выговорить:
— Я бы давно была готова, если б мне не пришлось съесть больше, чем я могу, но я уже заканчиваю.
