Как бы то ни было, они хотели все выяснить очень быстро.
Судя по всему, Эмиль Бретан имел отношение к финансовым операциям своего покойного брата, и я подозревал, что его исчезновение имело отношение к тому, что незаконный характер этих операций стал известен сильным мира сего. Безопасность Эмиля и слишком рьяное расследование данного дела, судя по всему, были связаны с пропажей трех миллионов.
А это означало, что я не мог сказать ничего, что оправдало бы меня, да и Мария находилась со мной в одном каноэ, вернее, в одном и том же вонючем потоке, и ей, как и мне, оставалось только провожать взглядом одно-единственное уплывающее от нас весло.
Я проклял Коллинза в тысячный раз, потому что сомневался, что он мне поможет, и решил совершить попытку бегства. Причем совершить ее следовало очень быстро. Еще несколько подобных допросов, и я не смогу убежать, даже если все двери будут распахнуты настежь.
Я осмотрел решетки на окне и убедился, что закреплены они достаточно прочно. Стены камеры были из камня, потолок недоступен, доски пола надежно приколочены. Оставалась только дверь…
Мне требовалось оружие. Может быть, отломать ножку койки?..
Я попробовал все ножки и выбрал одну, которую мог оторвать достаточно легко.
Если я сумею открыть замок, скажем, глубокой ночью, может быть, мне удастся застать кого-нибудь врасплох. Нужно найти пистолет. У охранников я никакого оружия не видел, но это не означало, что его не было в доме. К сожалению, я понятия не имел, сколько людей находилось в здании.
Через некоторое время мне принесли какую-то похлебку и ломтик хлеба. Как всегда, один охранник вошел в камеру, другой остался у двери. Охранники были те же, кто вчера меня обрабатывал. Мы не обменялись друг с другом ни единым словом.
Я растянулся на койке и стал наблюдать, как паук плетет паутину на окне. Потом я уснул.
Меня разбудили, но не ради обеда, а для повторения пройденного.
Вопросы были такими же, как и мои ответы. Сигареты на этот раз я не получил, зато мне удавалось терять сознание быстрее, чем во время предыдущих допросов. Один из охранников предупредил меня, что завтра я так легко не отделаюсь. Я ему поверил.
Снова на койке. Темнота вокруг и боль внутри.
Нужно что-то делать, причем этой же ночью.
Увы, я не мог даже пошевелиться.
Несколько раз, как мне казалось, я засыпал.
Потом почувствовал некоторый прилив сил и заставил мышцы тела двигаться.
Они, немного запротестовав, подчинились. Я проснулся окончательно, сел на край койки и выпил воды, исключительно противной на вкус.
