— Ты сначала выпей. Пожалуй, я начну с напоминания. Ты же знаешь, что Правящий Дом и наш род Владык отличается универсальностью. А это значит, что у тебя, несмотря на твою большую Темную Силу, присутствует часть Светлой, так?
— Нет, не так! — Амалирос терпеть не мог эту тему. — У меня повышенная сопротивляемость вашим Светлым Силам и возможность их даже использовать. И я — надежда своих подданных и их защита от вашего Светлого нападения.
— Фу! Опять за старое. Ну, ладно. Так или иначе — какая разница? Не хочешь признавать очевидного, что Правящие Дома сохранили единую Силу единого народа — не надо. Пусть у тебя это будет твоя Темная Сопротивляемость. Так вот, мой Отец возжелал, чтобы в наших, то есть, моих детях, эта самая Сила, или, по-твоему — сопротивляемость, усилилась. Намек понимаешь?
— И как, он нашел способ? — Амалирос даже привстал. Но потом налил, сел обратно и изобразил полное спокойствие. Кто бы знал, чего ему это стоило — Светлые нашли возможность преумножить Темную составляющую силы их Правящего Дома….
— Способ стар как мир. Надо было всего лишь найти деву из семьи, где есть хоть что-то сходное, универсальное. Пусть и не очень сильное. То есть усилить эффект за счет, прости Создатель, скрещивания. Вот ты, лично, захотел бы не любить, а просто скрещиваться?
— Это как в тех рассказах про полу-гномку? Новая порода? — Амалирос не удержался и фыркнул. — Для эльфов…. Скрещивание. Ужас. Это же нереально!
— Ну, реально, не реально, а попробовать познакомить он же мог. И очень старался. Вот я шесть дней и бегал по лесам, спасаясь от такого, мягко говоря, знакомства. Ты меня понимаешь? Это же противно нашей природе! Я два дня, ну почти два дня, сидел в болоте. Налей! Это — мое самое страшное воспоминание. Там меня Лаариэ и нашла.
— Тебя? В болоте? То есть не в белом плаще и твоих любимых белых сапогах, а в тине, ряске, гнилой жиже, всего в комарах и пиявках?! Как романтично!
— Амалирос! Пиявки водятся в чистой воде. А там была такая грязь, что вспомнить страшно. Я сидел за двумя кочками. На одной росла береза, другая — просто бугорок с травой. Сижу по горло, держусь за тонкий ствол. Чувствую — трясина тянет, засасывает. Думаю, если сейчас она не уйдет, то рука соскользнет со ствола и — все! Бесславная смерть. Представляешь? А она с кочки на кочку перепрыгивает и зовет противным голосом: «Тиалас, где же Вы?» Вот так я просто и сказал, где я! Ха! Не за этим сидел!
