— Но вот это уже гнусность! — вскричал я. — Кто же это так вас информировал?!
— Не спрашивайте меня ни о чем, я не имею права выдавать свои источники.
— Но аббат Х. — француз до глубины души, как вы и я. Его арест будет иметь очень плохие последствия. Разведка не может полагаться на доносы изменника!
— А вы можете поручиться за кюре? — спросил задумчиво командир.
— Абсолютно, господин командир, мы знаем друг друга больше десяти лет! Я понял бы, если бы его арестовали немцы, но вы!..
Немного позже под конвоем двух солдат с винтовками с примкнутыми штыками привели аббата Х… Командир тут же освободил его и извинился:
— Мой приказ был неправильно понят, господин аббат. Мне хотелось бы просто встретиться с вами, но в порыве служебного рвения кому-то пришло в голову сопровождать вас двумя стрелками.
Высокий и крепкий священник, знаменитый своим жизнелюбием и веселым нравом, затянутый в прекрасную сутану и с галликанскими брыжами, ответил без возмущения:
— Для меня это большая честь, сударь, пройти по моему приходу в сопровождении двух французских солдат, к тому же, таких вежливых и любезных.
— Прекрасно, господин аббат, и вы тоже окажете нам честь, если согласитесь вместе с нами принять приглашение, которое сделала очаровательная хозяйка этого дома.
Этот офицер определенно мог бы стать неплохим дипломатом.
В середине трапезы, превосходно приготовленной нашей поварихой, жена в комнате шепнула мне на ухо, что со мной хочет поговорить наш бухгалтер. Этот человек, очень ловкий, находчивый и мудрый, показал мне на вход в сад, где под каштаном стояли почтовый служащий и его супруга-баварка, в ожидании своей участи, бледные от волнения.
— Не могли бы вы замолвить пару слов за этих людей, они обещают сделать все, что могут? Мы же никогда не знаем, что в будущем нам может понадобиться.
Я подошел к ним.
— О, милостивый государь, — взмолилась женщина со слезами в голосе, — замолвите словечко за нас. — Они вас послушают, если вы за нас заступитесь.
А почтовый служащий продолжил: — Позаботьтесь, чтобы нас не депортировали во Францию, как произошло вчера вечером с моим коллегой из Иксхейма! Вспомните, ведь у нас с вами всегда были прекрасные отношения…
— О, да, — добавила его жена, — и мой муж всегда говорил о вас только хорошее…
Тут же она остановилась под взглядом супруга, который, в более решительном тоне, продолжал настаивать:
— Я клянусь, что никогда не сделаю ничего плохого… Почему вы думаете, что я опасен для французов? Не больше, чем вы для немцев, если вдруг они вернутся.
