— Наверное, он оставался с ней, пока они не потратил деньги, которые она взяла с собой, — сказал Хендрикс.
— Хотя вот это он не взял. — Филипп вынул из карман золотое сердечко и протянул Хендриксу. — Оно было на вашей дочери, когда ее привезли в монастырь.
Хендрикс взял сердечко; пальцы у него сильно дрожали. Он устремил взгляд на свой герб, выгравированный на одной стороне, а потом открыл медальон. Лицо его побледнело, когда он увидел внутри два миниатюрных портрета.
Маргарет, испугавшись, что он упадет в обморок, обняла его и усадила в кресло.
— Вот, сэр, выпейте это. — Филипп сунул ему в руку стакан с бренди. Хендрикс залпом осушил стакан.
— Простите, дорогая моя. — Он чуть улыбнулся Маргарет. — Такое потрясение — снова увидеть этот медальон. Я помню, когда были написаны эти портреты. Я был так счастлив, а потом… — Было видно, что он прилагает немыслимые усилия, чтобы взять себя в руки. — Ну да все хорошо. Вы вернулись ко мне. Маргарет слабо улыбнулась в ответ. Хендрикс повернулся к Филиппу. — Я не знаю, как мне благодарить вас за то, что вы отыскали Мэри… Маргарет, — поправился он. — Ax но ведь это я ваш должник. — Филипп подошел к Маргарет и обнял ее узкие плечи.
Маргарет едва удержалась, чтобы не сбросить его руку. Рука у него была тяжелая, точно тяжкий грех. В голове у нее раздавался отзвук когда-то слышанной воскресной проповеди.
— Не будь вас, я никогда бы не обрел жены, которая воплощает в себе все совершенства.
— Жены?! — изумился Хендрикс.
— Да, сэр. — Маргарет опустилась на колени у ног Хендрикса и взяла его дрожащие руки в свои, опасаясь, как бы ее исполнение роли не довело его до удара. Он казался таким хрупким. — Прошу вас, не сердитесь.
— Нет, нет, милочка. Я вовсе не сержусь. Хотя я и живу в отдалении от света, но я прекрасно понимаю, какая это удача — выйти за графа Чедвика.
Маргарет бросила быстрый взгляд на Филиппа, и ей захотелось ударить это самодовольное лицо. Как же любят аристократы принимать во внимание только положение и богатство, решая, что является удачей в брачных союзах!
— Просто мне эгоистически хотелось провести какое-то время с вами, прежде чем вы войдете в общество и займетесь приемами и тому подобными вещами.
— Приемы меня вовсе не интересуют, — сказала Маргарет.
— Тогда не погостите ли вы с Филиппом в моем поместье несколько месяцев?
Маргарет очень неприятно было разбивать надежды, которые она же и пробудила, но она знала, что выбора у нее в этом деле нет. Филипп ни за что не согласится.
