Мда… Факир был пьян, и фокус не удался. И как же мы дойдем до секса, если даже с поцелуями напряг? На этом мысль заканчивается.
Гарик оживает. Его губы под моими словно разморозились и стали шевелиться. Ура! Не все так безнадежно! Вулкан проснулся и вот-вот брызнет лавой. Он меня целует как мужчина. Моя очередь для шока. Мысленно прощаюсь с девственностью. Но видно, преждевременно. Гарик отлипает от моих губ и смотрит на меня ничего не понимающими глазами.
– Тебе понравилось? – интересуюсь я с видом опытной девахи перед пареньком-подростком. Мы словно поменялись ролями, и теперь он – девственник. Я тайно горжусь собой за то, что сумела вернуть ему традиционную ориентацию, направить, так сказать, на путь истинный.
– Да, – ошалело констатирует Гарик, оправдывая мои догадки. – Так с кем ты хотела меня познакомить?
– С кем, с кем… С моей девственностью.
– Не понял. – Лицо Гарика превратилось в странный гибрид между восклицательным и вопросительным знаками.
– Что тут непонятного. Я девственница, Гарик.
– Очень смешно, – пришел он в себя и натянуто улыбнулся.
– Не вижу ничего смешного. Это правда.
– Но ты… – ничего не понимает Гарик, – ты же такая, такая…
– Какая такая? Я девственница, Гарик.
Еще минут пять я убеждаю его, что это не шутка. Он отказывается верить. Но потом все же сдается:
– Так ты позвала меня сюда для того, чтобы познакомить со своей девственностью?
– Да, – весело отвечаю я.
– А зачем?
– Затем, чтобы ты меня ее лишил.
Гарик снова превратился в манекен. Захотелось подойти и дернуть его за нос. Но это был бы перебор. Он и так ничего не соображает.
– Со мной? Кэтти… – Он смущен и явно доволен. – Но почему?
– Ну, просто мне надоело быть девственницей. Я хочу с этим покончить.
– И ты все-таки выбрала меня, хотя могла бы пригласить любого из сотен парней, которые мечтают о тебе?
– Да, – ответила я. Наконец-то он начал соображать.
– И все же почему ты выбрала меня?
– Да потому, что ты голубой.
Повисло неловкое молчание. Гарик побелел. Потом покраснел. Потом покрылся пятнами. Его глаза стали блюдцами, а рот лункой для гольфа. Я что-то не то сказала?
– Я??? – выдавил наконец пятнистый Гарик.
– Ну, не я же? – резонно парировала я.
– Я голубой?
– Ну да. Или как там у вас это называется? – смутилась я. – Но ты не думай, я вовсе не осуждаю. Я даже рада, что ты голубой. Именно поэтому я хочу, чтобы это сделал ты.
Пятнистый памятник моему другу Гарику застыл в неподвижности.
– Просто, понимаешь, я хочу одного мужчину. Но не хотелось бы, чтобы он знал, что я девственница. Понимаешь? Чтобы не воображал о себе бог знает чего. И вот я подумала, что ты-то воображать не будешь, потому что тебе все равно. Ты ведь гей.
