— Погоди секунду… — меня что-то насторожило, а вот что, я пока и сам не мог понять.
Я еще раз открыл духовку и заглянул в нее.
— Странно, — пробормотал я. — Да, странно…
— Что странно? — спросил Лешка, приседая на корточки и тоже приглядываясь.
— Смотри! — На поддоне валялось несколько обгорелых спичек. — Похоже, с духовкой у него были какие-то проблемы, не сразу зажечь удалось.
— Ну и что? — отозвался Лешка. — Если он зажигал ее, когда был не в лучшем виде… ну, выпивший… то, естественно, что с первого раза он мог ее и не зажечь. Небось, качало его, и спички гасли.
— А мог и тягу проверять, — сказал я. — Но зачем ему проверять тягу, если… И потом, когда человек набрался, он вряд ли станет готовить себе еду в духовке. Скорее всего просто спать завалится.
— Кто знает, что ему в голову могло прийти? — возразил Лешка. — Пошли скорее отсюда, здесь такая вонища!
— Да, вонища… — Я подскочил и стал оглядывать кухню.
— Ты чего? — удивился Лешка.
— Ищу старую газету.
— Газету? Зачем она тебе?
— Вывалить на нее мусор из ведра!
— Мусор из ведра?… Ты что, спятил?
— Вовсе нет! Но сначала… — я взялся за вентиль на трубе, закрывающий и открывающий подачу газа в плиту. — Будь внимателен. И принюхивайся.
— Да тут невозможно принюхаться! — возмутился Алешка.
— Вот именно! В том-то все и дело! Но ты постарайся!
— Погоди… — Лешка недоверчиво посмотрел на спички. — Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что с плитой может быть что-то не так! Человек, который не удосуживается мусор вынести, возится с духовкой, то ли тягу проверяя, то ли еще что, и после этого тщательно закрывает газовый кран! Причем от мусора идет такая вонь, что, даже если где-то в плите есть утечка газа, ее очень трудно почувствовать!
— Ты хочешь сказать, с плитой мог возиться не он? Но у человека бывают самые дикие идеи, когда он не трезвый…
— Ага, вот старые газеты… Давай-ка их расстелим, — перебил я, — я открываю газ, и мы ворошим мусор, и при этом стараемся принюхиваться.
И без лишних слов я повернул газовый кран, расстелил на полу несколько газет и вывалил на них содержимое мусорного ведра.
— Вот оно — что так воняло! — воскликнул я.
Среди мусора лежала вскрытая упаковка селедки — практически не тронутая, будто кто-то нарочно вскрыл ее и выбросил всю в мусор. Если до того противный запах был вполне терпимым, и за пределы кухни не просачивался, то теперь вонь стала такая, что у нас в глазах потемнело. Алешка подскочил к окну и попытался его открыть. Но шпингалет оказался старым и его заклинило, будто окно сто лет не открывали.
