Вместо ожидаемого старого чернозубого крестьянина в брезентовых сапогах я увидел перед собой молодого человека с коротко стриженными черными волосами, нетронутыми сединой. Вел он себя любезно, даже улыбался, пожимая мне руку.
— Вам моего дома в темноте без провожатого не найти. Следуйте за мной.
Мы оставили шоссе и по извилистой каменистой дороге углубились в холмы. Мсье Икс привычно гнал, как по асфальту, заставляя меня трястись за ним, подпрыгивая на ухабах. Наконец мы въехали в ворота и остановились перед неосвещенным домом, окруженным зарослями дубов и дубков. Открыв дверцу, я нос к носу столкнулся с мордой крупной немецкой овчарки и понадеялся, что она хорошо поужинала.
Трюфели я учуял, как только мы вошли в дом. Сочный, чуть гниловатый аромат, проникающий сквозь все на свете за исключением разве что стекла да металла. Даже яйца, если их хранить рядом с трюфелями, приобретают их запах и вкус.
Здесь они лежали в корзине, стоявшей на кухонном столе. Черные, узловатые, уродливые… дорогие деликатесные грибы.
— Voilà. — Мсье Икс поднял корзину к моему носу. — Грязь я счистил, теперь мойте лишь перед самым употреблением, не раньше.
Он вынул из буфета древние весы, подвесил их на крюк в балке над столом. Трюфели переместились из корзины в почерневшую от времени чашку весов, один за другим. Мсье Икс тщательно ощупывал каждый гриб, сопровождая процедуру рассказом о своем эксперименте. Он купил миниатюрную вьетнамскую свинью, которую собирался обучить охоте на трюфели. Ведь у свиней обоняние тоньше, чем у собак, сказал мсье Икс, однако обычная свинья размером с малый трактор не слишком удобный спутник в предгорьях Мон-Ванту.
Стрелка весов, поколебавшись, замерла на двух килограммах, мсье Икс упаковал трюфели в два полотняных мешка. Поплевав на пальцы, он пересчитал деньги.
— C'est bieng.[77]
На столе появилась бутылка marc и две рюмки, мы выпили за успешную подготовку трюфельной суперсвиньи. В следующий сезон мсье Икс готов был мне продемонстрировать ее в действии. На прощанье он наградил меня горстью мелких трюфелей и собственным рецептом омлета, а также пожелал счастливого полета в Лондон.
Запах трюфелей заполнил кабину моего автомобиля. На следующий день мой авиабагаж излучал тот же аромат, и когда самолет приземлился в Хитроу, из багажного отсека над головой хлынула такая трюфельная волна, что пассажиры, косясь в мою сторону, жались в сторонку.
В то время как раз поднялся большой шум по поводу доклада замминистра здравоохранения Великобритании Эдвины Кэрри о куриных яйцах, зараженных сальмонеллой, и я уже видел себя припертым к стенке таможенным досмотром, обнюхиваемым собаками и запертым в карантине в качестве угрозы здоровью британской нации. Таможенники, однако, и ноздрей не повели. Зато водитель такси забеспокоился:
