Примеряя роль литературного героя на себе, как и себя представляя в роли персонажа, читатель усилиями души извлекает из своего сознания новый мир неведомых ему доселе мыслей и чувств, совершает открытие в себе тех внутренних ресурсов, о которых и не подозревал. Иначе говоря, открывая книгу, читатель открывает и себя. На важность этого момента обратил внимание известный критик и философ Ю.Карякин: «Пока ученик относится к литературе как свидетельству того, что происходит с другими, а не с ним самим, пока в чужом не узнает свое… пока не обожжется этим открытием – до той поры нет и самовыделки, нет и потребности в ней». Добавим – нет и желания читать. Вымышленные герои, открывая читателю его собственный душевный мир, одновременно стимулируют интерес к чтению, а порой решают читательскую (и не только) участь человека. Вот, например, что рассказал о своем пути к чтению в отрочестве известный французский актер Жерар Департье в одном из своих интервью: «В первой книге, которую я осилил, рассказывалось об одиноком человеке, жившем в деревеньке на юге Франции. Он бродил по окрестностям, изучал природу. Я стал отождествлять себя с этим героем. Тогда-то и появилась страсть к книгам. Ведь передо мной открылся неведомый мир, и он стал моим. Я начал читать запоем, проглатывая все книги, попавшиеся мне в руки. Вот почему я говорю, что меня спасло чтение».
Однако отождествление с героем, о чем говорит Департье, нельзя понимать буквально. Книга – не фотопортрет читателя. Можно предположить, что актер вкладывал в это слово «узелок общности» более глубокий, чем сходство жизненных обстоятельств. Здесь речь идет о поиске читателем в герое или авторе родственной души, внутреннего созвучия, близости мироощущения.
Говоря об отождествлении, как элементе читательского творчества, надо сказать и о противоположном процессе – разотождествлении. Эти процессы неразделимы. Как известно, всегда найдутся черты, отличающие читателя и героя друг от друга. Художественный пример такого рода «сходства-различия» мы обнаружили в повети Николая Крыщука «Начало». Его юный герой, будущий филолог, размышляя об одном из персонажей классического произведения, приходит к парадоксальному выводу, касающемуся его самого: «Я такой же… Нет – я другой». Этот вывод говорит о сложности процесса самосознания читателя под влиянием художественного произведения, в котором смешиваются все «за» и «против». Взаимоисключение здесь диалектическое: читатель находит сходство с литературным героем в одном отношении и различие – в другом.
