— Очень впечатляюще, — сказала она. Я поблагодарил. Тогда я еще не знал, что она надо мной смеется. — Хочешь лечь рядом со мной? — спросила Бет, расправляя простыню с одной стороны. Между подушками там красовалось влажное пятно, и я отвел глаза.
Едва я присел на постель, ее проворные руки заласкали меня всего, и у меня сразу встал. Но мне хотелось продлить удовольствие. Вернее, мне необходимо было его продлить — проблемы с деньгами не оставляли надежды на второй заход.
— Может, сперва поболтаем?
— О Господи, — вздохнула она. — Так ты из психов?
Я не понял.
— Ну, с психологического, здесь же Калифорнийский университет, — пояснила она. — Приходят, платят бабки и задают вопросы. Что я чувствую, когда делаю то, это, что думаю о красном фонаре, деморализована ли я, ощущаю ли себя жертвой… Иисусе! Честно говоря, мне больше нравится трахаться, чем болтать.
Ну, мы так и сделали — в смысле начали трахаться. Как рядовой морской пехоты США, я чувствовал себя морально обязанным доказать, что я больше мужчина, чем все студенты-психологи, вместе взятые, поэтому хранил молчание в течение всего акта любви.
Мой сын Питер прослушал в школе несколько курсов психологии, за которые платил я. Мне казалось, это хороший способ вправить ему мозги, не переводя деньги на местных мозговедов, но все, что мне досталось, — шестьсот вопросов за обеденным столом, неодобрительные взгляды и одна полноценная драка.
— Вы хоть понимаете, как отрицательно ваша работа сказывается на вашей семье? — осведомился прикрепленный консультант, скрестив руки на груди и сидя на моем диване, засранец.
— Моя работа обеспечивает им еду, — заметил я. — И крышу над головой. И диван под вашим задом.
— Но известно ли вам, насколько она их задевает?
Не знаю, имел ли он в виду нечто, поддающееся количественной оценке, но парни из отдела по возврату биокредитов привыкли иметь дело с конкретикой, а не с абстракциями. Конкретный дом, осязаемый орган, а все остальное — не наша забота.
— Нет, — ответил я. — Не знаю. Можете назвать точную цифру?
От этого он сразу заткнулся, к моему облегчению. Может, у него и есть диплом мозго…, но в высшей математике он пустое место.
Достигнув удовлетворительного для обеих сторон финала, мы с Бет все-таки поболтали. Это я не удержался.
— Тебе было хорошо? — спросил я, желая услышать оценку, а не напрашиваясь на комплименты.
— Мм-м-м… Замечательно. Но ты вовсе не обязан…
— Я сам этого хотел.
Бет улыбнулась и притянула меня к себе:
