– Моя девушка.
– А, да, верно, я забыл.
– А вашим сотовым воспользоваться нельзя, – напомнил Макс Кошкину. – Так что…
– Так что остаются домработница, ее дочь Маша и профессор. И еще, – Кошкин поморщился, – Валентин Степанович.
Пораженные, все молчали.
– Антон Савельевич говорил, что у него пропал сотовый?
Филипп мгновение подумал:
– Я не помню, был ли он тогда, когда мы обнаружили… Кажется, нет.
– Профессор был наверху, в библиотеке, – напомнил Макс. – Вместе с вами, – добавил он, обращаясь к Кошкину. – Виктория и Кирилл шептались в углу, шептались, а потом ушли. Потом Фил захотел позвонить, ну, тут все и началось.
– Ясно, – сказал Кошкин. – Теперь что мы будем делать. Вы и вы, – отнесся он к Кириллу и Виктории, – найдите профессора, если он еще не уехал, и спросите у него, при нем ли сотовый.
– Вряд ли он уехал, – вмешался Макс. – Я не слышал шума мотора.
– Прекрасно, значит, он в доме. Вы, Максим Петрович…
– Просто Макс. Терпеть не могу, – пояснил плейбой, – когда меня называют по имени-отчеству, как какого-нибудь… старика.
– Ладно. Вы, Макс, и вы, Филипп, идите искать Наталью Алексеевну и Машу. У Маши точно есть сотовый, насчет домработницы не уверен.
– А вы пойдете искать сотовый Валентина Степановича? – спросила Виктория.
– Да. По-моему, он положил его на стол в своей спальне, прежде чем идти к гостям.
Макс нахмурился. Он отлично помнил, что тело писателя осталось лежать именно в спальне. Виктория отвела глаза.
– Операция охоты за сотовыми открыта, – объявил Кирилл. – Где встречаемся?
– Там же, где и все сейчас, – в бильярдной, – ответил Кошкин. – Вас это забавляет? По-моему, зря.
В каждой более-менее многочисленной группе есть люди, которые, скажем так, задают тон. Причем это не обязательно те, кого считают лидерами или вожаками; и не те, кому вроде бы по внешним признакам полагается верховодить. Кирилл мог поклясться, что любой из гостей, которые находились сейчас в доме, зарабатывает куда больше капитана Кошкина; более того, он полагал, что и домработница, если уж на то пошло, должна получать больше, чем этот неприятный тип. И на социальной лестнице, по правде говоря, он, Макс и Филипп стояли куда выше (с Викторией все сложнее, потому что творческие профессии, как и творческие люди, не поддаются однозначной классификации). В общем и целом ни у кого из присутствующих не было никаких особых причин признавать главенство капитана, но стоило тому – не фразой даже, а тоном поставить Кирилла на место, как остальные сразу же молчаливо стали на сторону Кошкина. По взглядам Макса и Филиппа бизнесмен понял, что они его не одобряют, что его попытку разрядить ситуацию они считают совершенно неоправданной, – и, как будто этого было мало, Кирилл натолкнулся на молчание Виктории, как на стену, и молчание это было однозначно осуждающее. Невольно он разозлился. Черт возьми, только пару минут назад плейбой и расчетливый зятек были готовы порвать мента на заплатки, а теперь они уже с готовностью выполняют его приказы. И Виктория тоже хороша – ничего, ну ровным счетом ничегошеньки не знает об этом типе и уже смотрит на него такими глазами, как будто только он один может указать им выход из ситуации, в которой они оказались.
