Казалось бы «ведущее предлагаемое обстоятельство» играет ту же роль, что «исходное событие» в понимании М.О.Кнебель. На самом деле это нечто принципиально иное. Вот, например, пьеса А.М.Горького «Последние», Мария Осиповна считает ее «исходным событием» покушение на Коломийцева. Кнебель пишет: «Исходное событие было оговорено раньше, и, естественно, первая картина (тем более первая сцена) целиком определялась им: и то, что все переехали к Якову, и то, что Софья вынуждена постоянно просить у него денег, и письмо Соколовой, вызывающее такую острую реакцию, - все это последствия покушения на Коломийцева» [12] - Мне кажется, звучит не очень убедительно и малоосновательно для того, чтобы из этого «исходного» вырастить всю историю семьи Коломийцевых, понять судьбы героев. Выстрел всех встряхнул, согласен. Но ведь это все-таки лишь частный факт, можно сказать, - случайность. Возникает масса вопросов: а почему террорист стрелял? Почему из-за этого неудавшегося покушения полицмейстер должен уйти в отставку? А если бы покушения не было, неужели в семье все было бы благополучно? И т.д., и т.д. Нет, покушение - только частность. Спектакль «про выстрел» вырывает сюжет из исторического и социального Контекста, так важного для пьесы Горького...
Возьмем, к примеру, великую трагедию «Гамлет». Даже в этой, вдоль и поперек исследованной пьесе, как мне кажется, в большинстве случаев режиссурой и шекспироведением делается множество ошибок именно по причине неточного определения «исходного» или, будем уж теперь пользоваться питерской терминологией, «ведущего предлагаемого обстоятельства». Обычно за точку отсчета берется смерть отца. А верно ли это? - Конечно, смерть старшего Гамлета потрясла сына. В государстве происходит смена правителя, смена не вполне законная, ибо обойден прямой наследник. Но при таком взгляде на трагедию все сводится к семейной истории: Клавдий убивает брата, сын доискивается правды и мстит за отца. Версия примитивная и простенькая, как фильм Дзеффирелли. Зададим «наивный» вопрос: а зачем вообще надо было убивать? - Отвечают: ради власти или ради любви. Конечно, какой же Шекспир без любви? И тогда начинают придумывать то, чего у Шекспира нет и помину. Как только режиссеры ни стараются эту самую любовь выразить! В ход идет все - от тянущихся сквозь занавес рук (Ю.Любимов), аудиенции, даваемой монархами лежа в постели (Г.Козинцев), до имитации полового акта (И.Бергман). А ведь у Шекспира - совсем другое. Зачем, например, ему было писать большую сцену, где Горацио, Бернардо и Марцелл в ожидании Призрака обсуждают «международное положение»? Что значит лавина вопросов, которую обрушил Марцелл на Горацио:
