А воин понял. Отпустил руку, отошел к окну бесшумным шагом охотящейся кошки.
— Если передумал, я спорить не стану….
И не угадать, что таится за ровным тоном голоса. За мягкостью слов. Что за чувство несет он и боится расплескать?
Только вздохнуть.
Отвернуться б, уйти. Унимать бессилие в бесцельном блуждании в лабиринте улочек. Страх. И алчность. Но уйти невозможно, так же, как и отказаться от собственных слов.
Взглянуть в гладь тусклого зеркала, покрытого паутиной, примерив рыжее пламя чужих локонов, заодно примерив улыбку. Нет не прежнюю — такой ей уж и не бывать, чуть грустную, не безрассудную ухмылку. Протереть пыль с зеркала рукавом и отпрянуть от отражения, смотревшего из глубины.
Рыжий, бессовестный и вдохновенный. Только чуть более пронзителен взгляд. А так, даже грима не нужно. Словно откатились года в былое. Словно прошедшее обернулось настоящим.
Защемило, заныло сердце, обожгло. Память! Но не стать уже тем, минувшим. Тем, что когда-то был. Безрассудство сгорело. Истрепалось бесстыдство. Слиняла огненная рыжина. Вдохновение минуло. Что осталось? Да только злость.
Только запал и дерзость. Только месть…
Усмехнуться б.
Если б в том, былом, довелось встретиться с самим собой нынешним — узнал бы? Да вот не факт. И не признал бы.
Только чуть сильнее сжались губы и заиграли желваки. Вспыхнул стальным клинком взгляд.
Сбросив на пол сияющий шелк, переоделся. Плотные брюки из черной ткани обтянули бедра. Высокие сапоги прильнули к голени. Поверх тонкого батиста рубашки накинута скупо мерцающая ткань куртки. Руки в карманы и — на выход.
— Куда намылился? — и вроде так же тускл голос воина, но нет, ловит чуткое ухо нотки окаянного озорства. Нотки с ничем не перепутанным оттенком бодрой радости.
— В город. Вернусь поздно.
— Зачем?
— Вот вернусь, и поговорим…..
Короткий кивок ответом. И вовсе уж неожиданное:
— Я с тобой!
— Не стоит.
— Что ж, прикажи мне остаться!
«Прикажи!» А на губах не улыбка — оскал. Прикажи такому, справься с ним. Так нет, не справиться! И хорошо это знает воин. Оттого и выбрал момент, когда можно напомнить.
Пожать плечами, не пререкаясь и не споря. Все равно сделает по-своему.
Стоило выйти на воздух — ветер бросил полные пригоршни ледяных мелких капель на кожу. Взбодрило. Ушла тоска.
Пальцы машинально ощупали камни, припрятанные у сердца.
Нырнув в поток спешащих фигур, он пошагал без определенной цели, стараясь затеряться в толпе.
Люди скользили по его лицу и фигуре равнодушными взглядам. Кто-то отставал, кто-то обгонял.
