Хлопнула дверь. Судорожно вздохнув, Да-Деган отошел от окна. В собственные слова не верилось самому.
«Чудеса приходят только к тем, кто в их реальность верит». Усмехнуться, кусая губы. Обернувшись на шорох, посмотреть на Иланта, застывшего у порога, ведущего в соседние покои.
— Вы выгнали управляющего?
— Да.
— Зачем?
— Хороший вопрос.
— И все же зачем?
Только пожать плечами, не желая отвечать, пройти по комнате, остановившись в двух шагах от юноши. Стоять, с легкой улыбкой разглядывая волчонка! Отмечая огонек в глазах, чуть пробивающийся над верхней губой пушок. Мальчишка!
— Могу я не отвечать на этот вопрос?
— Ну, я все слышал. Так что, понять вас могу. Но…. Сейчас ли это делать?
— А когда? — вопросом на вопрос. — Когда его уход станет мне ударом в спину? Нет, Илант, извини….
— Стало быть, вы верите в то, что все можно вернуть?
— Нет.
Ответ жесткий. Как удар. Как упавшая глыба. Но к чему лгать?
— Я не верю, Илант, — все тот же мягкий голос. Кто его не знает, не почует стали. — Но я сделаю все, что б так случилось. Понимаешь?
— А я верю…
И не понять чего больше в голосе юноши — упрямства, наивности, глупости? Да кто ж его знает! Но в этих двух слова — отблеск надежды. Ее рассвет.
— Не могло ж все исчезнуть бесследно. Помните, вы говорили когда-то… Любое безумие когда-нибудь пройдет…
— Лишь бы не было слишком поздно.
Посмотреть на мальчишку, улыбнуться как когда-то, эпохи назад, с добрым изучающим прищуром и улыбкой в уголках губ. Тепло распустило лепестки около сердца, исцеляя от грусти.
— Пойдем, побродим, — предложил он внезапно.
— Куда?
— На побережье.
Утро встретило свежей прохладой, шепотом листвы, горьковатым ароматом встревоженной зелени. Капли росы сияли на траве, кое-где проросшей через брусчатку мостовых. Чем дальше от «Каммо», тем признаков запустения — больше. Словно и сама жизнь сосредоточилась возле контрабандистского стойбища.
Хотелось закрыть глаза. Воскресить иной город. Тот, который навечно запечатлелся в скрижалях памяти. Но это было не дано, как и повернуть время вспять. Все было незнакомым, даже неширокие тропинки окраин поросли травой, став уже и мельче.
Остановившись у полуразрушенной ограды, он вздохнул, переводя дух. Дом, белый дом, похожий на спустившееся с неба облако…. Знать, что и он обращен в руины — одно. А вот видеть собственными глазами — это иное.
Перешагнув незримую грань чудом уцелевшей арки, вздрогнул…. Обожженный пламенем белый камень почернел, статуи, украшавшие сад, беспомощно валялись на земле. Тишина и запустение правили миром. И дурманно, ошеломляюще пахло свежей травой и близостью моря.
