Большой горизонт | страница 35
«А ваше мнение?» — спрашивает командир базы товарища Баулина.
«Полагаю, что пустой анкерок шхуна-нарушительница не выбросила бы, — отвечает товарищ Баулин. — Видимо, испугалась, что ее уличат. Следовательно, в бочонке что-то важное».
«Убедительно, — согласился командир базы. — Ну что же, хоть вроде бы вы и не виноваты, что не задержали шхуну, «Хризантема» она там или не «Хризантема», а доставать анкерок вам…»
Не сразу сдался товарищ Баулин, чтобы я отправился на тузике с Кирьяновым, «Беды бы, говорит, не получилось!»
Тут я пошел с козыря:
«Знаете, как нас в сулое будет окатывать? Вода — лед! А Кирьянов, между прочим, каждый день купается. Он и у себя на родине круглый год купался. Рыба!»
«Это я знаю, — говорит капитан третьего ранга. — На Черноморье сам убедился, что рыба. Только в порядке приказа я Кирьянова не пошлю».
«Он согласится», отвечаю. Откуда у меня была такая уверенность, не определю, но Алексей согласился при первом намеке.
Прежде чем нам отправиться в плавание, мы, наверное, минут двадцать разглядывали в бинокли пролив и подходы к отмели, на которой валялся анкерок.
Доронин показал трубкой:
— Видите, как крутит?
Сверху, с мыса, пролив и впрямь казался кипящим: так стремительно, закручивая разводы пены, устремлялся по нему океан в Охотское море.
— Действительно, с ветерком! — сказал я.
— Скучать не пришлось! — усмехнулся Доронин. — В общем, разглядели мы все как следует, прикинули, где именно нам нужно будет отдать буксир и как сподручнее использовать течение, чтобы проскочить к отмели. Спустя полчаса «Вихрь» отошел от пирса. За кормой у него на буксире наш тузик. Алексей на веслах, я на руле. На всякий пожарный, надели спасательные пояса. Свободные от вахты матросы подались было к мысу поглядеть на нашу «прогулку» — не вышло, командир базы запретил: «Не спектакль — работа…»
«Вихрь» закачало, словно на порогах, а тузик затрясло, что в лихорадке. «Житуха!» — подмигнул я Кирьянову. Он, гляжу, держится прилично, 68
только побелел, даже губы будто мукой присыпало. Да и мне, по правде-то сказать, не до шуток. Вода зверем ревет вокруг, посередке пролива гребень дугой выгнулся, а берега что стены. Перевернет и выплыть некуда, дуй прямым курсом в Охотское. И сверху-то, с мыса, смотреть было жутковато, а когда тебя несет будто на верхнем плавнике у бешеной акулы — мурашки по спине!
Доронин с силой кинул в крутящийся под утесом водоворот обломок застывшей лавы.
— За себя-то я не боялся, за Алешку тревожился: сдюжит ли? Главное в этакой ситуации — не теряйся, каждое движение рассчитай до сантиметра. Без передышки нас окатывало ледяной водой, а меня, знаете ли, в жар кинуло. Туг «Вихрь» дает отрывистый свисток: «Приготовиться!» А вскоре, подвалив поближе к острову Безымянному, — два новых свистка. (У нас с капитаном третьего ранга все было обговорено.) Командую: «Отдать конец!» Алексей повернулся к носу, отцепил буксирный трос и снова налег на весла. Течение нас и понесло и понесло. Разика три — четыре так крутануло, что я едва кормовое весло не упустил. Тузик, бедняга, то нырнет между бурунами, то подскочит. Был момент, когда мне почудилось — летим по воздуху. А потом как плюхнемся, как закачаемся, едва килем в небо не поглядели! Навалился я что есть сил на весло, чувствую — соломинкой дрожит. Тут-то как раз та самая струя, на которую у меня расчет был, нас и подхватила и поволокла к берегу, прямиком на два отпрядыша. Только бы, думаю, проскочить между ними, только бы проскочить!.. Алешка гребет, что твой автомат, будто у него не мышцы — пружины. «Весла, кричу, береги!» Кричу и вижу — не успеть ему. Как мотанет наш тузик к одному из отпрядышей. Левое весло у Кирьянова спичкой переломилось. Тузик чирк левым бортом о скалу, пролетел еще метров с десяток к отмели и готов. Вода в пролом — фонтаном. А много ли воды нужно такой скорлупе? Боцман пососал холодную трубку, не спеша достал кисет, наполнил чубук табаком, также не спеша прикурил от кресала: «Надежнее всяких спичек».
