Две минуты. Стена таки не выдержала напора, кучей булыжников разлетевшись по комнатке. Вроде бы, все остались живы, хотя пару десятков синяков и одну (надеюсь…) большую ссадину я получила. Кустик открыл бутон, распространив вокруг на удивление приятный запах… Горш радостно зашипел, сказал мне приготовиться и сиганул прямо в стену… Хотя нет, стена перед ним разошлась и осталась ждать меня. Я рванула вперёд, увернувшись от выпада бледно-сиреневого цветка, и влетела в проём, успев почувствовать, как что-то царапнуло меня по плечу…
Ждущий меня серокожий стал закрывать проход, широко скалясь в ответ на попытки лохматиков преодолеть естественную преграду в виде голодной "сладкой погибели". От летящих неиссякаемым дождём копий Горш удивительно ловко для его комплекции уворачивался, пока, наконец, не вернул стену в её первоначальное состояние.
— Да! Мы это сделали! Мы выбрались! — радостно завопила я. — Ура! Ура! Ура! Да здравствую я! И да здравствуешь ты!..
После чего плавно и удивлённо осела на пол.
— Тебя ранили? — встревоженно спросил Горш.
— Вроде нет, — попыталась сказать я, но не смогла. В пещере резко потемнело, остались видны только почему-то горящие зелёным огнём глаза Горша, но потом потухли и они…
Глава 2. Новые знакомства
Я плыла в тумане, бело-серо-серебристом… Этот туман звал меня — куда-то далеко, где был слышен шум и чьи-то голоса. Вот один голос выделился среди других и подплыл ближе.
— Светлана! Светлана, ты меня слышишь? — настойчиво звал голос.
— Лёшка! — обрадованно ответила я, но себя не услышала. — Лёшка? Лёшка!!!
Как будто со стороны раздалось сипение и хриплый шёпот.
"Это — я?!" — ужаснулась я. — "Это — мой голос?!!"
— Лёшка, вернись! — попыталась позвать я. — Где ты?
— Светлана, очнитесь! — снова позвал голос, став резче и ближе. Нет, это не Лёшка… — Светлана, Вы слышите меня?
— Слышу, — просипела я.
— Выпейте это. Вам полегчает, — сообщил голос, и что-то горячее прокатилось по горлу и камнем свалилось в пустой желудок.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем туман потихоньку рассеялся и я поняла, что лежу на чём-то мягком. Голос продолжал что-то бубнить, но уже не над ухом, а чуть в стороне.
Наконец мне надоело созерцать темноту, и я открыла глаза. Ох, зря я это сделала! В голове как будто что-то взорвалось, а перед глазами заплясали тысячи сумасшедших солнечных зайчиков… Пришлось снова закрыть глаза и познавать окружающий мир по-другому.
— Где я? — О, голос уже окреп, и то радует.
