Когда через пару минут ситуация прояснилась, лохматики уже сидели на своих постах, со связанными руками и ногами, а их оружие мы пристроили в другом конце комнаты.
— Открываешь? — нервно поинтересовалась я у Горша уже, наверное, в десятый раз за минуту и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Ну и открывай. Эт-правильно…
Чтобы хоть чем-то себя занять, я стала думать. Обо всём подряд.
"Как хорошо, что я на праздник пошла в обуви! Представляю, что было бы, если бы я сюда перенеслась босиком… Заболела бы, как пить дать! И ноги бы все себе сбила… Эх, и где же ты теперь, моя фиалочка, моя красавица… Хотя, ты-то дома, в отличие от меня… Избушечка моя любимая! Когда я теперь в тебя вернусь? И вернусь ли, вот в чём вопрос?! Я даже по лиане скучаю… по этой наглой, надоедливой лиане! Но как же ты без меня, моя фиалочка?!"
Мои скорбные мысли прервало какое-то шевеление под пальцами. Я сидела на полу, рядом с сосредоточенно-серьёзным серокожим… С визгом отпрянув от шевелящегося чего-то, я так же шустро пригнулась обратно, как только увидела маленький зелёный росток на тёмном каменном полу. Вот это да! Фиалка?!
Нет, не фиалка, поняла я через минуту. Листья растения были совсем другие. Они бодро и решительно лезли из пола, всё чётче обрисовывая знакомого вида кустик…
— Горш! — взвизгнула я, как только вспомнила, где я уже видела такое растение. — Горш! У тебя есть совсем немного времени, а потом нас сожрут!!!
— Почему? — прогудел серокожий, не отвлекаясь от процесса.
— Э… Ум… Ну, тут кое-что выросло… Совсем само, правда!.. Короче, позади тебя — "сладкая погибель", и она уже собирается выпустить бутон!!!
— Эге, — невнятно протянул Горш, я даже не поняла — слышал он вообще меня, или нет?!
Прошло полминуты. Я собрала в охапку все свои вещи (меховую куртку, например — не оставлять же здесь такое сокровище?) и теперь терпеливо сидела между Горшем и растущим кустиком, завязывая пальцы всевозможными узлами и притоптывая ногами на месте…
Прошла минута. Подросший кустик медленно, но решительно выпустил бутон. Пока маленький и нежный, он уже тянулся ко мне…
Минута пятнадцать секунд. К хриплому дыханию и скрипу моих зубов добавился новый звук — свежевыращенную стену явно ковыряли, и очень старательно. Ковыряйте-ковыряйте, авось пророете дырку к послезавтрашнему утру…
Минута двадцать пять секунд. Стена содрогнулась от гулкого удара, сверху посыпался щебень. Вот чёрт! Чем они так?!
Минута сорок пять секунд. После третьего удара в стене появились трещины, стали откалываться камни покрупнее. Я вскочила, перетащила связанных воинов в другой угол, чтобы стена рухнула не на них, и, возвращаясь, едва не напоролась на большой и красивый бутон "сладкой погибели", уже норовящий ткнуть меня в ноги…
