Кораблики они сделали на загляденье. Может попробовать поручить им четвертый макет делать с завязанными глазами? Жаль, времени на такое извращение у меня нет.
Осматривал отлично сделанные макеты и хмурился, периодически поднимая бровь и хмыкая. Подмастерья готовы были падать в обморок, после того, как нашел несколько неточностей на их макетах. Нашел с трудом, честное слово, отлично ребята поработали. Нашел исключительно потому, что сам такие макеты клеил и знал, как тяжело сделать на маленьком макете обшивку реечками с двойной кривизной — на больших кораблях эта проблема менее ощутима. Больше часа заглядывал во все лючки всех макетов, не забывая хмуриться и критиковать. Потом порадовал подмастерьев, что макеты их условно принимаю и временно присваиваю им звания мастеров. Но окончательный вывод сделаю только по результатам постройки ими настоящих фрегатов. Вот это и будет их экзаменом. И принимать его буду лично, а возможно и вместе с царем.
Не справившиеся, будут остаток жизни работать подмастерьями и отрабатывать потерянные в корабле деньги. Справившиеся, переходят на оклады главного корабельного мастера, со всеми причитающимися привилегиями. Но, только до тех пор, пока строят суда со всем старанием. Первое же сгнившее, или утонувшее, по вине строителей судно, ставит крест на всей карьере. Так что добро пожаловать в мир ответственности, Мастера!
Устроили небольшое чествование новых корабельных мастеров, запасенным тут заранее пиром. И после короткого застолья, дал новым мастерам задание — несколько дней у них еще есть, пусть построят макет верфи, по чертежам. Опять же, каждый свою. Мастера несколько взгрустнули, они надеялись отоспаться. Ничего, в дороге отоспятся, не все же мне одному страдать.
Караван был готов отправиться, сани стояли рядами, полностью упакованные, пустые сани ждали сворачивания лагеря, люди сидели на чемоданах, лошадей было негде держать. Настолько негде, что держали во дворах деревни и рабочей слободы. Корм улетал просто тоннами. И вообще, такая задержка каравана была весьма дорогим делом. Но люди продолжали прибывать, а опытные кадры были теперь ценнее любого золота.
Караван ждал. Над всей долиной Вавчуга курились дымы, большое стойбище жило своей жизнью, постепенно люди переставали считать, что они здесь, они были уже в дороге. Это как с кораблем, когда отданы причальные канаты. Корабль вроде как еще у пристани, на него можно запрыгнуть или спрыгнуть, можно говорить с людьми на борту — но корабль уже начал свое плаванье.
