Где-то я его видел, — подумал Андрей. Вот чёрт! Андрей вспомнил где уже видел эту красную рожу. Это бы тот самый бомж — рыбак, сидевший с удочкой на берегу отстойника металлургического завода.
На бомже была дублёнка Аркаши. Та самая, залатанная белыми нитками.
Андрей вылез из машины и поймал, брезгливо морщась, бомжа за плечо. Тот немедленно стал протестовать, вырываться. Огромная сумка с бутылками, банками и прочей дребеденью плюхнулась на землю, наделав шуму, как сошедший с рельс товарняк.
— Откуда у тебя эта дублёнка? — спросил Андрей.
— На помойке нашёл. А я вас помню. Знаете, я ухи в тот раз наварил — вкуснотища! Зря так быстро ушли, — бомж прищурился. Видимо, в то, что с него снимут такое рваньё, он не верил и вёл себя довольно уверенно. Как ушлый бизнесмен, бомж уловил возникший в воздухе спрос и немедленно выдвинул на него предложение. — Нравится дублёночка? Могу продать? Тысяча рублей.
— Совсем дурак что ли? — искренне возмутился Андрей. Он разглядывал дублёнку. Значит мать выбросила её. И вправду, латанная перелатанная она ничего не стоила. Но Андрею было неприятно видеть вещь своего младшего брата на теле бомжа.
— А сколько дашь? — прищурился бомж.
— Пятьсот, — сказал Андрей.
— Я ж замёрзну, — отказался бомж. — Нет.
— Тысяча, — сказал Андрей, хватая бомжа. Тот вырвался и вдруг побежал с такой скоростью и такими нечленораздельными криками, что проходивший в ста метрах от них милиционер насторожился, как спаниель возле утиного болота.
Нищий оглянулся, увидел, что его не преследуют, поправил на плече клетчатую сумку и отправился дальше, шепча проклятия.
Андрей сел в машину и через лобовое стекло следил за перемещением дублёнки брата. Издалека казалось, что это идёт Аркаша. Вот он наклоняется, высматривая пустые банки и бутылки под скамейками и в закутках павильонов. С такого расстояния сходство было очень сильным.
Это не мог быть брат! Мёртвые не собирают пустых бутылок на остановках.
Это бомж рыбак.
Андрей почувствовал, как сдавил горло спазм.
Господи, — думал Андрей, — вот же Господь посылает возможность для исправления греха. Что тебе нужно, каких ещё знамений? Ты убил своей жестокостью младшего брата. Он пришёл к тебе, как блудный сын к отцу. Какой бы он ни был, ты должен был простить его, протянуть руку помощи!
Ты убил его.
Нет. Сейчас дело было не в брате. Аркашу не вернуть уже. Есть только память о нём и жалость, что сделал так, а нужно было эдак! Да, только лишь жалость. Ведь Ким не простой человек. Как бы ни уверял он Андрея в своей благообразности, было ясно: разрушительный процесс в Аркаше начал именно он. Пороки в сердце брата были динамитом, а Ким стал бикфордовым шнуром.
