— Пусть этот человек уйдёт, — жёстко произнесла Елизавета Сергеевна.
— Ну, мама! — в сердцах произнёс Андрей. Его глаза метались с гроба на Кима и обратно.
Наконец, Андрей решился на что-то и подошёл к Киму. Сказал тихо:
— Вы простите её. Она не в себе.
— Я прощаю, — кивнул Ким.
— Не могли бы вы…
— Я и сам собирался идти, — сказал Ким, — Только можно мне проститься с Аркашей? Вы не представляете, как близки мы были с ним… Вам этого не понять, Андрей Иванович.
— Хорошо, — кивнул Андрей.
Ким подошёл к гробу с телом, резко наклонился и чмокнул Аркашу в лоб!
— Сволочь! — заверещала Елизавета Сергеевна.
Андрей вместе с Анастасией схватили старушку, и удержали на месте. Елизавета Сергеевна сотрясалась в рыданиях:
— Неужели вы не видите? Это же демон, сошедший из ада.
Никто ничего не говорил. Все отводили глаза от Елизаветы Сергеевны, как от смертельно больного человека.
Андрей посмотрел в спину удаляющемуся Киму, повернулся к могильщикам и кивнул, чтобы те занялись делом, за которое им заплатили.
Могильщики сноровисто принялись заколачивать гроб.
Замерший под первым снегом кладбищенский лес свысока и безразлично разглядывал людей и вздрагивал от каждого стука молотка по могильному гвоздю. Могильщики взяли гроб на ремни и опустили в могилу, черневшую в земле, как дыра в десне после удаления гнилого зуба.
— Ты попросил у этого лысого человека прощения? — прошептала Анастасия Андрею на ухо. Андрей кивнул, и жена снова прошептала. — Молодец. Очень некрасиво получилось. Ты просто молодец.
Андрей снова кивнул и вместе с женой подошёл к могиле, чтобы бросить земли на гроб Аркаши.
*****
Вечером после похорон брата Андрей лёг спать в зале на маленьком диванчике, укрывшись пледом. Он смотрел запись Нового года пятнадцатилетней давности. Как молоды они были, счастливы и полны надежд. Даже Аркашка. Вот ведь какой он был! Волосы чёрные, ни единой сединки. И живой он был тогда…
Как же они все напились в ту ночь…
В кадр старенькой камеры больше всех попадали Андрей и Аркаша. Братья дурачились, танцевали «маленьких лебедей», а под конец сразились на шампурах.
— Защищайтесь, сударь! — кричал Аркаша. Он отпустил тогда длинные усы. Они делали его похожим на знаменитого гасконца.
— Бумаги, сударь, бумаги! — хрипел, задыхаясь от смеха Андрей.
Позади них покатывалась со смеху Анастасия.
Андрей нажал кнопку на пульте. Смеющийся Аркаша, стаскивающий крупными белыми зубами мясо шашлыка с шампура, исчез с экрана телевизора так же, как исчез из жизни.
