Император считался потомком божественной прародительницы уникального японского народа — богини солнца Аматэрасу. Его рассматривали как мистического отца-священника и вождя народа, сплачивающего японский этнос. Когда японец употреблял термин «ту», обозначавший верность императору, он имел в виду не просто политическое повиновение государству и его символу, а всю гамму чувств, связанных с его убеждением в самобытности и уникальности японского этноса. Идея "отца нации" глубоко проникла в японское общество. Собственно, она никогда не покидала японцев, в мировоззрении которых феодальные черты патернализма были весьма живучими. Поэтому японский национализм был теснейшим образом связан с фигурой императора.
Не случайно все символы и основополагающие документы довоенной Японии — флаг «Хиномару», национальный гимн [13], конституция, "Императорский рескрипт солдатам и матросам", "Императорский рескрипт по образованию" — ассоциировались не с государством, не с правительством или с населением, а именно с императором и только с ним. Не японцам и не стране кричали японские солдаты прощальное «банзай», бросаясь в самоубийственную атаку. Японские крестьяне, наиболее последовательные и твердые носители националистического мировоззрения, относились к императору с чувством глубочайшего почтения и обожания. Для них он являлся не просто главнокомандующим армией и флотом. Служа ему, крестьянин служил своей общине и своей деревне.
В предвоенной Японии военщина добилась наибольшего успеха именно в сельской местности, где крестьяне составили основательную социальную базу для милитаризма и национализма. В сельской общине объединение крестьян для совместного труда было жизненной необходимостью. Крестьяне вместе трудились и вместе участвовали в работе военных общественных организаций.
Что же касается городов, то лишь треть их населения вступила в какие-либо военные организации. Несмотря на то, что военные создавали заводские и фабричные отделения, они все же так и не смогли добиться в городах таких же весомых результатов, как на селе.
В конце 40-х годов более половины населения Японии занималось земледелием и рыболовством. Несмотря на происходившую урбанизацию, страна оставалась преимущественно аграрной, обеспечивая тем самым солидную социальную базу для милитаризма и национализма.
В годы экономического кризиса японские военные круги стали готовиться к тотальной мобилизации, веря в неизбежность войны. С этой целью в 1932 году была создана Японская женская оборонительная ассоциация ("Кокубо фудзинкай"). Инициатива исходила от жен высших офицеров Осаки. Армия взяла под контроль новую организацию, и к 1937 году ее отделения были уже созданы в каждом городе и деревне по всей стране, а число членов достигало почти 8 миллионов человек. Спектр деятельности этой женской организации был достаточно широк: проведение лекций и церемоний на патриотические темы, похороны погибших на войне, помощь семьям служащих в армии и т. д. Организация создавала группы женщин (так называемые "бамбуковые пики"), которые должны были участвовать в отражении американского десанта в Японию.
