— Вижу цель!
— Огонь! — скомандовал Линдеманн.
Орудия «Бисмарка» выплюнули столбы огня и грохотом откатились на лафетах. Первый же залп накрыл «Родни», но «Бисмарк», лишенный руля, глубоко севший носом, не мог удерживаться на курсе. Он вилял из стороны в сторону, и это постоянно сбивало прицел. После того как Тови приказал повернуть на юг, британские артиллеристы пристрелялись. Залп за залпом бронебойные снаряды дырявили корпус «Бисмарка». Паропроводы были разорваны, и ошпаренные матросы дико кричали в темноте машинных отделений. Вспыхнуло несколько пожаров. Тонны воды начали вливаться в пробоины. Лютьенс и Линдеманн стояли среди битого стекла, обрывков электрических кабелей и окровавленных людей. Карты и кодовые книги были разбросаны по мостику, густой коричневый дым окутывал всю носовую надстройку. Снаряды «Родни», каждый из которых весил тонну{20}, врезались в башни «Бисмарка».
Они разбивали орудия и убивали артиллеристов. В 9.30 Тови снова повернул на север. К этому моменту на «Бисмарке» осталась только одна действующая башня. Весь линкор был охвачен огнем. Его корпус был пробит в десятках мест, изуродованные трупы моряков с оторванными руками и ногами, разбитыми головами, валялись на искореженных палубах в лужах крови. Лютьенс и Линдеманн были изрезаны осколками битых стекол. Куски раскаленной стали свистели в воздухе, системы связи на корабле вышли из строя. Глубоко внутри корпуса моряки ставили тяжелые деревянные подпорки к избитым переборкам, чтобы сохранить остатки плавучести. Но море наступало. Подпорки гнулись и трещали. Смятые переборки лопались с грохотом пушечного выстрела, и тогда бурлящий поток воды подхватывал и уносил людей, словно крошечные щепки.
К 10.00 огнем британских орудий «Бисмарк» был превращен в плавучую развалину и глубоко погрузился в воду. Серые волны свободно гуляли по главной палубе. Услышав треск лопающих переборок и клокотание воды, адмирал Лютьенс пожал руку капитану 1 ранга Линдеманну и приказал сбросить в море все секретные документы в специальных сумках с грузом. «Кинг Джордж V» и «Родни» быстро подошли вплотную и начали всаживать залп за залпом в беспомощно раскачивающийся корпус германского линкора. В 10.15 он потерял ход, а его последнее орудие выпустило последний снаряд. И умолкло. Теперь бой превратился для англичан в артиллерийские учения по стрельбе в упор.
— Покинуть корабль! — скомандовал Линдеманн.
Люди поднялись по трапам и начали спрыгивать в воду с развороченной палубы. Раненых моряков поднимали из дымящихся люков. Несколько моряков, видимо, помешавшись, ухватились за пиллерсы и остались на корабле, словно смерть еще могла обойти «Бисмарк» стороной. Еще минут десять казалось, что этот горящий изуродованный корабль с умолкшими орудиями и заливаемыми водой палубами действительно не может утонуть. Но в 10.25 крейсер «Дорсетшир» подошел с востока к дымящейся развалине и выпустил 2 торпеды в ее правый борт. Потом обошел вокруг «Бисмарка» и выпустил еще одну торпеду в его правый борт. Моряки, плавающие вокруг корабля, были выброшены из воды взрывами. «Бисмарк» медленно оседал все глубже, его окружало огромное нефтяное пятно. Сейчас уже сотни людей спрыгивали с палубы линкора в море. Они моментально превращались в настоящих негров, перемазанных нефтью. В 10.36 «Бисмарк» скрылся под водой, так и не спустив развевающийся флаг. Корабль пошел на дно под свист вырывающегося пара и шипение огня. Только огромный водоворот глухо шумел там, где еще недавно находился линкор. Он увлек за собой сотни офицеров и матросов. Лютьенс и Линдеманн, чья судьба была предрешена суровыми законами моря, не покинули корабль. Вместе с «Бисмарком» они ушли в мрачную могилу глубиной 4200 метров.
