Она молчала. Он повернул ее лицом к себе.
— Дай мне еще пару дней,— попросил Джон.— Пожалуйста. Если ты любишь меня, дай мне пару дней. Сейчас я не могу уехать.
Она попыталась выговорить слово «почему?», но ей не удалось это сделать. Она встала, прошла в ванную, вымылась; вернувшись в спальню, Сара застала Джона в том же положении, в каком она оставила его. Она начала одеваться. Через некоторое время она села перед зеркалом и принялась причесываться; она не пыталась заговорить с Джоном. Ничто нарушало воцарившуюся в комнате тишину.
— Сара,— рассеянно произнес наконец Джон.— Сара, пожалуйста.
Она повернулась к нему лицом.
— Мэриджон — твоя любовница?
Он молча уставился на нее мрачными непроницаемыми глазами.
— Нет,— произнес он наконец.— Нет, конечно. Сара...
— Она была твоей любовницей?
— Нет! — с внезапным яростным протестом в голосе выпалил он.— Никогда!
— У тебя был с ней роман в то время, когда умерла София?
— Нет!
Джон вскочил с кровати и подошел к Саре.
— Нет, нет, нет!
Он сжал руками плечи девушки и начал трясти ее.
— Нет, нет, нет!
— Джон,— мягко сказала она.— Тсс, Джон... Он сел рядом с ней на стул.
— Если ты хочешь уехать отсюда по этой причине, выбрось все из головы,— произнес Джон.— Ничего подобного между нами нет. Она...
Он замолчал.
— Что — она?
— Она испытывает отвращение к любому проявлению физической любви. Ты не догадалась? Она не выносит любого, даже случайного прикосновения мужчины. Неужели ты не заметила, что я никогда не касаюсь ее? Я даже не поцеловал ее при встрече. Неужели ты этого не заметила?
Они смотрели друг на друга. Пальцы Джона дрожали.
— Понятно,— сказала она наконец.
Он немного успокоился. Она поняла, решил Джон, что является ключом к поведению Мэриджон. На самом деле Сара лишь увидела отчаяние в его глазах и физическое напряжение в каждом мускуле его тела.
Когда Сара спустилась вниз, в полутемном холле было тихо. Она решила, что остальные обитатели Бариана все еще находятся в саду. Макса Алекзандера нигде не было видно. Остановившись у распахнутого окна, чтобы взглянуть на горы и послушать журчание ручья, текущего за воротами, она подошла затем к двери гостиной и открыла ее.
Она ошиблась. Риверс и Мэриджон уже покинули сад. Когда Сара вошла в комнату, Риверс резко повернулся к двери; сидевшая на диване Мэриджон тоже посмотрела на девушку.
— Я... извините меня,— пробормотала Сара.— Я думала...
— Все в порядке,— непринужденно сказал Риверс, пытаясь успокоить девушку.— Заходи. Мы обсуждали, не смыло ли Макса волной в море.
