Точнее, сколько осмелишься… Никто не произнес этого, но было яснее ясного, как если бы он громко прокричал это. И вдруг ни с того ни с сего меня снова охватил страх, как в тот момент, когда тень неожиданно упала на цветы. Тем не менее я тихо сказала:
— Не нужен мне проводник. Буду идти вдоль реки. До свидания.
— Ламбис тебя проводит.
Марк произнес это шепотом, но все так же удивительно властно, и Ламбис, подняв мою сумку, двинулся ко мне, решительно заявив:
— Я провожу тебя. Ну, пойдем.
Марк произнес «до свидания» таким умирающим голосом, словно окончательно прощаясь. Оглянувшись от двери, я увидела, как он открыл глаза и отвернулся, натягивая на себя мою кофту и закутываясь в нее. Или он начисто позабыл о ней, или же ему жалко было с ней расставаться.
Что-то в этом его движении, в том, как он ткнулся щекой в белую мягкую шерсть, тронуло меня. Он вдруг сразу показался мне таким юным, моложе, чем был на самом деле, и гораздо моложе меня.
Я решительно отвернулась и вышла из хижины. Ламбис следовал за мной по пятам.
Когда к закату солнце клониться начинает,
Все тени, что в полдень были еле различимы,
Вдруг удлиняются и даже страх внушают.
Натаниэль Ли. Эдип
— Я пойду первым, — сказал Ламбис и, бесцеремонно оттеснив меня, двинулся сквозь заросли к роднику.
Шел он очень настороженно, оглядываясь по сторонам, словно ночное животное, вынужденное передвигаться при свете дня. Впечатление это производило гнетущее.
Вот и заводь наяды, а недалеко от нее — брошенный мною стелющийся побег орхидеи. Еще несколько шагов — и хижина скрылась из виду.
— Ламбис, — сказала я, — погоди минутку.
Он неохотно обернулся.
— Мне надо поговорить с тобой. — Я говорила тихо, хотя из хижины нас наверняка нельзя было услышать, — К тому же, — поспешно добавила я, заметив его протестующее движение, — я проголодалась, и если не съем хоть что-нибудь, прежде чем отправлюсь в Агиос-Георгиос, то немедленно отдам концы. Если уж на то пошло, ты и сам, пожалуй, не откажешься от сэндвича, а?
— Я в порядке.
— А я — нет, — твердо заявила я. — Дай-ка пороюсь в сумке. Здесь куча еды, он ведь совсем мало поел. Кофе я оставила ему, апельсины, шоколад и часть мяса ты тоже лучше забери. Значит, так: это мы откладываем. Ну как, поможешь мне расправиться с остальным?
Я видела, что он колеблется, не сводя глаз с еды. И добавила:
— Я в любом случае собираюсь поесть. Знаешь, вообще-то тебе совсем не обязательно меня дальше провожать. Я и сама не пропаду.
