Ульмах Скантир горько вздохнул.
— С Огнем или без Огня, мы все равно будем сражаться, иного пути нет. Я не хочу жить в вечном страхе за своих детей, это невозможно. Либо Черный Король, либо мы. По-другому нельзя. Уже нельзя.
— Все-таки неправильно было держать ее столько лет в полном одиночестве. Она не видела мира, и теперь мир готов раздавить ее. Выдержит ли она? Не сломается ли? Это моя вина, и я готов отдать за это псам Брегни свою душу.
— Не спеши встречаться с ними, Кирч. Ты подумай. Калин-озеро — последнее место в Скавере, где обитает сила Увелен и Кер, только поэтому Черный Король до сих пор не знает о существовании Риэл. Бессмертные защищают ее.
— Боюсь, как только она покинула дом, Черный Король учуял ее. Теперь каждую минуту можно ожидать встречи с его подручными в разных обличьях.
— Когда-то это должно случиться. Живи она в Бредуве, даже под неусыпной охраной лучших бойцов Тадива Умантира, это произошло бы гораздо раньше. И кто знает, возможно, Холмар уже двинул бы полчища своих наемников на нас и хрупкому затишью пришел бы конец. У нас не было бы никаких шансов на победу…
Он не договорил и махнул рукой. Кирчу были понятны и его тоска, и тревога, и нетерпение — влюбленный в море, Ульмах вот уже десять лет вынужден 'плавать мелко'. И он ничего не мог сделать, чтобы снова увидеть его — Скавера была отрезана от большой воды степняками.
— Потерпи. Так, как было, уже не будет, — сказал Кирч. — Будет по-другому.
— Хуже? Лучше?..
— А какая нам разница? Пришло время действовать, а это главное.
И все же снега отступали. Они медленно оседали под лучами весеннего солнца, и ветер осушал талую воду на развалинах древних крепостей. На высоких курганах, насыпанных над телами павших в войне аврисков, обнажалась земля. Отражая небо, в синий цвет окрасились озера и водопады, а реки взломали ледяные заторы и затопили прибрежные луга. Долина просыпалась. Повинуясь извечной смене времен, сок быстрее заструился в жилах растений и кровь — в жилах людей.
Вечерело. Лошади похрустывали молодой зеленой травой, уже проросшей на согретых солнцем пригорках. Рилг и Дарк устроились на ночлег под деревом у подножия холма. Проведший в седле весь день, уставший, Дарк уже задремал, когда Рилг еле слышно произнес, почти не разнимая губ:
— Там, справа, в ольшанике, кто-то есть.
Дарк медленно, очень медленно повернул голову. Их скрывала поваленная береза, но если за ними кто-то следил, то лошадей наверняка заметили.
