Франц пожал плечами:
— Неважно, что делает лейтенант, это все равно воровство, и это неправильно. Что, если бы ситуация изменилась и русские солдаты крали бы еду у ваших детей?
Один из солдат злобно вспылил:
— Эти разговоры приводят меня в бешенство. До чего же ты глупый! Ты прекрасно знаешь, что на Германию никогда не нападут. Ты всегда говоришь так, будто не веришь в это. Если ты не замолчишь со своими подрывными идеями, я сделаю из тебя отбивную!
Ничего не ответив, Франц вернулся в свой кабинет. Два дня спустя генерал подписал приказ, где строго запрещалось мародерство и всякий, пойманный с украденными вещами, будет переведен в дисциплинарный батальон, где придется выполнять трудные и опасные задания. Воровство прекратилось.
Франц не мог удержаться.
— Вот видите, — сказал он товарищам. — Что я вам говорил?
Спустя несколько дней после этого случая Франца снова повысили, теперь он стал капралом. Он также был бухгалтером и кассиром 699–й инженерно–строительной роты. В качестве такового он вел все записи своего подразделения и заведовал всеми деньгами.
Каждые десять дней он выдавал жалованье солдатам. Так как они были частью восточного фронта, им была положена компенсация за службу на территории, где велись бои. Она равнялась одной дополнительной рейхсмарке — около доллара за каждый оплачиваемый день. Было очевидно, что постоянный риск их жизням не очень высоко оценивался.
Франц также заказывал провизию, одежду и другие продукты из Германии. Когда они останавливались в переходе, он открывал маленький магазинчик, где солдаты могли купить мыло, бритвы и другие предметы первой необходимости. Его начальство не очень беспокоилось о ревизии его записей — они знали, что могут полностью доверять ему.
Планомерно их часть продвигалась на восток. Часто на их пути попадались изуродованные русские танки. Однажды они встретили две тысячи триста русских военнопленных, следовавших на запад в немецкий военный лагерь, охраняемых всего лишь двенадцатью немецкими солдатами. Когда шел дождь, солдаты промокали до нитки. Если шел ливень, немощеные дороги становились непроходимыми, и 699–я инженерно–строительная рота останавливалась на день–два для отдыха. Франц, используя эту возможность, раскладывал промокшую после дождя писчую бумагу на крышах домов, чтобы просушить ее.
Однажды в пятницу сержант Нойхаус пришел к Францу.
— Хазел, тебе нужно написать десятидневный отчет завтра, чтобы я его отправил в штаб.
