— Предать можно лишь то, что ты признал своим…
— Конечно!
— Я признал своею Империю. И если вы меня примете, а я не откажусь, то я стану предателем!
— Это не одно и то же, тупица! Был ли у тебя на Земле выбор? Мог ли ты заняться чем-то иным?
Он некоторое время молчал.
— Думаю, нет. Гвардейцев набирают в раннем детстве. Мне было три года, когда меня забрали у родителей. Мой отец…
Перед его глазами мелькнул громадный силуэт. Только и всего, силуэт, и никаких деталей, ни единой черточки лица, которую бы он вспомнил.
— Я едва помню родителей, — пробормотал он с внезапной, его самого удивившей тоской. — Я даже не знаю их имен! Холрой — фамилия, которую я ношу, вовсе не моя, ее дали мне для удобства. Мать… Не знаю. Она была светловолосой и улыбалась мне! А! Зачем вызывать к жизни воспоминания? Я мог бы встретить родителей на улице и не понять, что это они. Я даже не знаю, к какому классу они принадлежали. Быть может, во время весеннего мятежа я убил своих братьев!
— И это ты называешь цивилизацией? — ужаснулась молодая женщина. — И за это ты готов умереть?
— А за что другое? Я не знаю ничего другого, во всяком случае, не знал до встречи с вами.
Он вскочил и принялся, расхаживать взад и вперед перед скамейкой, на которой сидела Орена.
— Три года! Что знает трехлетний ребенок? Ничего! Я был в их руках словно кусок глины, из которой можно лепить что угодно. Вначале я должен был преодолеть низшую школу: научиться читать, писать, считать. Но в иных условиях, чем остальные дети. С самого начала железная дисциплина. Потом средняя школа и долгие часы политических занятий!
Он продекламировал:
— «На вершине государства стоит Император, который царит и управляет ради всеобщего блага. Личность его священна, и никто не имеет права смотреть ему в лицо. На Земле он воплощение божественности, и слово его есть слово Божье. Ниже стоит знать…»
Тинкар немного помолчал.
— Я верю, или почти верю, в это. Любой другой образ жизни показался бы мне немыслимым. Однако вы существуете, вы, потомки ученых-предателей, и я начинаю верить, что вам под силу уничтожить Империю, если вы захотите!
Так вот. С тринадцати лет меня ждала казарма. Лекции, сплошные технические лекции: математика, физика, химия, биология. Нас обучали ремонтировать свои звездолеты, выживать и сражаться во враждебных мирах. Подъем в пять утра, отбой в половине девятого, в любое время года. И физическая закалка, да еще какая! Бег, прыжки, плавание в ледяной или почти кипящей воде! Метание гранаты, копья, стрельба из пистолета, пулемета, бластера! Обращение с пушками при тридцатиградусном морозе, когда кожа прилипает к стали и когда из-под содранной кожи течет кровь, которой никак нельзя запачкать тренировочный мундир! И дисциплина, бесчеловечные наказания в течение многих суток! Наказания кнутом, лишением пищи, воды, сна, и это не самое худшее! Я прошел через все это ради великой славы Империи! А теперь вы хотите, чтобы я согласился с тем, что жил впустую? Как я могу? Я гвардеец и останусь им до самой смерти ради Импе… Вот снова вырвалось это слово! А еще добавьте к перечисленному тренировки в бою, с оружием или без него…
