Решимость придала ей сил. Словно она подписала долговую расписку этой красивой проститутке, обязавшись расплатиться сполна. Немного успокоившись, она закурила «Мальборо». Остро-сладкий дым проник в легкие. «Я жива». И, словно это состояние требовало подтверждения, ее мысли обратились к тому, кого она должна была встретить вечером. Она бесцеремонно раздела его: «Держу пари, что у него нет живота, моя милочка. Наверное, он не похож и на этих волосатых быков с надутыми мышцами». Но проснувшиеся в ней остатки религиозного воспитания загасили эти бесстыдные видения. «Ты совсем чокнулась, моя душечка».
Было девять часов.
Дверь, за которой заседал без посторонних руководящий комитет спортивной ассоциации, распахнулась. Все микрофоны потянулись к Ла Мориньеру, вышедшему первым.
— Что вы решили?
Обычно любезный вице-президент клуба на этот раз ко всеобщему удивлению отстранил журналистов гневным жестом.
— Вы узнаете позже.
В сопровождении коллег с такими же замкнутыми лицами он удалился, шагая широко, насколько позволял его маленький рост. Один из участников совещания, державший в руке листок бумаги, решился выдержать натиск стаи изголодавшихся по свежим новостям журналистов.
— Господа… Господа… Потише, пожалуйста.
Появившийся, в свою очередь, Малитран лишь наблюдал за этой сценой. Человек с бумагой стал читать.
— Руководящий комитет отложил принятие решения на более поздний срок… Чтобы дать возможность каждому из своих членов представить свой собственный план выхода из ситуации. Была достигнута договоренность, что нейтральное лицо будет исполнять обязанности президента клуба и казначея в течение не более десяти дней, ибо необходимо принять неотложные решения, от которых зависит будущее клуба…
Франсуа встретился взглядом с Малитраном, который глазами показал ему на выход.
— …Эта миссия возложена на меня. Никаких дополнительных заявлений сделано не будет…
Рошан пошел через зал, а толпа разочарованных журналистов продолжала, несмотря ни на что, требовать ответов у представителя руководящего комитета. Но тот отказывался отвечать.
— Я надеюсь, что для блага спортивной ассоциации Вильгранда каждый, кто принимает близко к сердцу наши трудности, позволит нам спокойно поработать. Благодарю, господа, за внимание.
Едва Франсуа успел сделать несколько шагов по улице, как его окликнул Дюгон:
— Ты торопишься?
Тот, всегда настороже, заметил, наверное, взгляд Малитрана, а может быть, заподозрил что-то неладное.
