— Если я правильно понял, он будет первым, кто потребует головы виновных…
Телефонный звонок заставил их вздрогнуть. Полный чувства горечи хозяин Луветьера раздраженно снял трубку.
— Да, Тай…
Он протянул трубку Доминик,
— Это вас.
Впервые Доминик Патти показалась немного растерянной.
— Но… Никто не знает, где я.
— Там сказали твердо: «Позовите мадемуазель Патти».
Она взяла трубку.
— Алло…
Голос на другом конце провода явно поразил ее и взволновал. Она прикрыла трубку рукой.
— Это тот самый тип, который звонил мне уже дважды.
Видимо, он приказал ей что-то сделать, так как она ответила:
— Хорошо.
Доминик нажала на аппарате кнопку, сделав беседу слышной для всех. Слова незнакомца разнеслись над бассейном, над всем этим райским уголком Луветьера. То был монолог, заглушивший кузнечиков. Рот собеседник, конечно, закрыл чулком или шарфом, чтобы исказить голос.
— Президент Малитран, мы могли бы, разумеется, передать нашу информацию для всей прессы… Визит мадемуазель Патти и месье Рошана — лишь пример того шума в печати, который мы способны поднять.
Франсуа снова испытал неприятное ощущение, будто его используют для каких-то целей, и спросил:
— Как вы узнали, что можете найти нас здесь?
В трубке раздался короткий смешок.
— Я мог бы спросить мадемуазель Патти вчера утром, когда она пришла брать интервью у вас дома. Или вечером, когда вы встретились на террасе пивной «Эсперанс».
Доминик возмущенно воскликнула:
— Черт возьми! По какому праву вы следите за мной? И кто вы такой? Трус, который боится открыть свое лицо?
Ее собеседник не смутился.
— Только не провоцируйте меня!.. И вы должны быть благодарны, что мы выбрали вас из всех ваших коллег. Иные много бы дали, чтобы оказаться на вашем месте.
В этом разговоре с призраком было что-то сюрреалистическое. Молодая женщина взглянула на Малитрана. Настала его очередь вмешаться в беседу. Он решился.
— Чего вы хотите от меня? Если речь идет о шантаже…
Голос сухо оборвал его:
— Твои деньги?.. Нам на них наплевать!
Хозяин Луветьера всегда был мужественным человеком. И сейчас он не проявил никакого замешательства.
— Я знаю… Вы предпочитаете добраться до моей шкуры.
Ответа не последовало. Доминик едва слышно прошептала:
— «Мы», «сказать»… Он с кем-то советуется.
Голос невидимки прозвучал снова.
— Что касается вашей тачки… это была ошибка.
— Спасибо, что вы это признали, — иронически заметил Малитран. — А если это вы подтолкнули бедного Пере к самоубийству, то должны также извиниться перед ним.
