Пенальти | страница 49
Молодая женщина развязала накидку. Смущенный этим нелепым переодеванием, Франсуа представил ее:
— Доминик Патти… Извините за это немного театральное вторжение, президент. Мы работаем вместе и стремимся прояснить некоторые факты. И в ваших интересах помочь нам. Политика умолчаний всегда самая худшая.
Спортивный босс вновь обрел хладнокровие.
— Вы разочаровываете меня, Рошан. До сих пор я считал, что вы человек чести… Этот бедный Пере мертв… Мир его праху… Что касается финансового положения клуба, то я намерен дать разъяснения после похорон.
И снова прозвучал голос Доминик.
— А Паула будет присутствовать на похоронах?
Если бы в голубую воду бассейна упал метеорит, это произвело бы меньшее впечатление.
— Кто вам рассказал об этой особе?.. А также о ревизии? Кто этот негодяй?
Франсуа решил разрядить атмосферу.
— Президент, я люблю футбол и живу им. И я знаю о вашей щедрости в отношении клуба и его школы. Мы оба хотели бы, чтобы к обстановке вокруг нашего любимого вида спорта нельзя было придраться. Увы, всегда находится паршивая овца… Вы сказали, что уважаете меня. Не меняйте своего мнения. Наша единственная вина состоит в том, что мы разыграли эту небольшую комедию, стремясь сопоставить нашу информацию с вашей, прежде чем ее обнародовать.
Это обращение к здравому смыслу возымело эффект.
— Хорошо. Впрочем, вы только исполняете свой профессиональный долг.
Пьер Малитран показал на шезлонги, стоящие в тени раскидистой сосны.
— Сядем там.
Он прошел вперед и взял радиотелефон, лежавший на низком столике. Заметив с усмешкой тревожные взгляды, которыми обменялись нарушители его покоя, он сказал:
— Не бойтесь. Я не позову на помощь молодчиков Костарды.
Не было ничего удивительного в том, что молодчики, охранявшие ворота, входили в клуб болельщиков. Это были те же самые парни, которых Жомгард использовал как телохранителей и расклейщиков афиш во время предвыборных кампаний.
— Я хочу предложить вам выпить чего-нибудь прохладительного… Мадам или мадемуазель?
— Мадемуазель, — ответила Доминик, смеясь.
Игра светотени и длинное платье придавали ее облику странное и немного старомодное очарование. По горячим плиткам, уложенным вокруг бассейна, пробегали быстрые, как молнии, ящерицы. Пронзительное стрекотание кузнечиков звучало, словно оперный хор за сценой. Внизу, у подножия холма, сборщицы персиков монотонно повторяли однообразные жесты. Все вокруг дышало безмятежным покоем. И тихое урчание «джакузи» только усиливало такое ощущение.