Так я и сделала, оставив детей на мужа, зная, что он проспится и к утру будет трезв.
Когда я подошла к часовне, то мне так живо представилось все ночное видение и моя мать, что я пережила все снова, и, опустившись на колени, простояла всю панихиду - и даже не одну - на том самом месте где видела и свою мать. После этого я сразу почувствовала, что точно тяжесть какая свалилась с меня, и я с такой облегченной душой возвращалась и так замечталась о пережитой ночи, что не заметила даже, как прошла немалое расстояние от Смоленского кладбища до Песков и вошла на самую улицу нашу. Вдруг недалеко от меня я услышала звон колокольчиков и, подняв голову, увидела, что против нашего дома стоят несколько пожарных частей и доканчивают тушение, уже с последними вспышками угасающего пламени, внутри двора.
При виде такого зрелища, я сначала остановилась и замерла, но затем стремительно бросилась вперед и, добежав до пожарных, с раздирающим душу криком "Дети! Муж!" - хотела пробраться в ворота, но ноги мои подкосились, в глазах потемнело, и я без чувств повалилась на землю.
Когда я пришла в себя, то заметила, что нахожусь в большой светлой комнате с очень богатой обстановкой. У изголовья стоял пожилой господин и держал меня за руку, выслушивая пульс. Увидя, что я открыла глаза, он обратился к сидевшей на кресле старушке, одетой в темное шелковое платье, и сказал: "Обморок кончился, опасности больше нет, надо дать успокоительного".
Я, между тем, очень ясно припомнила о пожаре и первым моим вопросом было: "Дети и муж?"
- Успокойтесь, сказала старушка тихим и ласковым голосом, - муж ваш слегка лишь ушибся, а дети все живы и совершенно здоровы. Они здесь, в следующей комнате, и двое из них спят, а старшего вы сейчас увидите.
Но, заметив мое тревожное недоверие, старушка поняла меня и, приветливо улыбнувшись, сказала что-то другой старушке, похожей на старую няню; та тотчас же вышла и через минуту вернулась, держа за руку моего старшего сына, а младших внесли на руках двое слуг. Увидя своих детей живыми и здоровыми, я перекрестилась и, успокоившись, спросила, где же я нахожусь.
- Вы у меня, в квартире генеральши Л., - ответила мне старушка в шелковом платье. -Я как раз проезжала к обедне в Александро-Невскую лавру мимо вашего дома, когда раздались крики: "Спасите, дети горят". Я, разумеется, остановилась и, оставив экипаж, подошла ближе к дому. Но детей, слава Богу, как оказалось, двоих спасли уже пожарные из окон, и третьего - ваш муж, но он оборвался и упал, вывихнув себе ногу, ребенка же подхватили, и вот я всех тут же и забрала к себе, а после и вас принесли мои слуги, которые там уже вас поджидали. Квартира ваша загорелась у хозяйки в кухне, и менее чем в полчаса все сгорело, так что из вашего имущества ничего не спасли.
