(Евангелие истины: 41.)
Как же мы можем сделать это? Этот фрагмент делает важное замечание. Как мы познаем «настоящих себя»? Конечно, требуется необычный опыт для осознания того, что мы играли. В противном случае мы можем предположить, что мы есть то, во что мы играем, и то, что мы думаем. Мало кто имеет (или согласен иметь) опыт, который бросает вызов этой идее.
Я как-то говорил со своей хорошей знакомой, у которой было смутное ощущение неудовлетворенности. То есть оно было смутным только по отношению к причине, а чувствовалось оно очень даже сильно.
Вскоре я понял, что она провела всю жизнь, стараясь быть «правильной», а теперь осознала, что ее внутреннее существо, ее истинное «я», не было удовлетворено всей правильностью этих лет. Но она боялась «быть собой» и, возможно, потерять близких.
Конечно, для многих людей перемены неуютны. Такие люди считают, что мы должны всю жизнь действовать и мыслить определенными заранее известными способами. Рост же — как наживка на крючке. Если вы позволите внутреннему существу, Отцу, быть в мире, если вы будете жить своей жизнью в этом истинном «я», всегда найдутся другие, кто признает это и оценит вас. Но вам придется ловить их, используя свое истинное «я» в качестве наживки.
Существует дух подлинных «я», человеческий дух, «Святой Дух» (в этом фрагменте определяемый как «его грудь»), и он познаваем.
Другое определение из этого текста, «его Сын», — это то, что вы спрятали, те ощущения, мысли и действия, которые являются отражением истинного «я». Это напоминает мне высказывание из Нового Завета, что камень, отвергнутый строителями, станет краеугольным камнем нового храма.
Этот Сын, которого мы можем понимать как «естественного человека», даоса, — живой пример для других, чтобы они знали, что возможно действительно быть самим собой. И мы можем прекратить поиски тайного мистического мира и прийти к пониманию того, что в простой, естественной жизни — подлинные мир и удовлетворение.
Еще одно определение, «форма», — ото мир, каким мы его знаем, полный зависти и алчности. Это взгляд на мир, наше понимание того, кто мы есть и как все в мире работает.
По, насколько мы знаем этот мир, в нем кое-чего недостает: нашей внутренней умиротворенности.
Когда мы приходим к покою и позволяем проявиться нашей истинной природе, то обнаруживаем, что вся природа мира изменяется. Таким, как мы его знали, он упраздняется. Это так, потому что природа воспринимаемого нами мира зависит от природы самого нашего восприятия.
