В милицейском протоколе об этом было сказано скупо: такого-то числа в таком-то магазине при попытке купить семь килограммов соли был задержан дошкольник Владимир Удальцов. На допросе задержанный показал...
За этот протокол кое-кто потом получил по шапке. Но факт остался фактом. Вовка-маленький, действительно, пытался купить семь килограммов соли.
Он пришел в магазин и, выстояв огромную очередь, протянул кассирше горсть денег.
— Тебе чего, мальчик? — спросила кассирша, выглядывая из своего окошечка, как скворчиха из скворечни.
— Соли, — сказал Вовка-маленький.
— На сколько? — спросила кассирша, пересчитывая деньги.
— На все, — сказал Вовка-маленький.
Кассирша чему-то ужаснулась. Закрыла окошечко и убежала. Пришел заведующий и увел Вовку-маленького. По магазину пронесся слух: мальчонка — от горшка два вершка — пытался купить семь килограммов соли!
— Семь килограммов!
— Подумать страшно!
— Вот где собака зарыта!
Так осуждала очередь поступок мальчонки.
Она имела на это право. Дело в том, что в Равелатсе вдруг исчезла соль. Хозяйки заметались по магазинам. Из магазина в магазин, как галки с дерева на дерево. Но в магазинах соли не было. К слову сказать, и магазинов-то в Равелатсе было раз, два и обчелся. Всего два: один побольше, другой поменьше. Но соли там всегда было вдоволь. Бери сколько хочешь. Хоть мешок. Но никто не брал. Зачем?
И вдруг соль исчезла. Поползли слухи: война! Слухи — как грипп. То его нигде нет, прячется. И вдруг здрасте: вот он. Один заболел, другой...
Так и слухи. Прячутся, прячутся, потом выползают, и люди заболевают ими, как гриппом. И разносят слухи, как грипп.
Ладно, слухи слухами, но куда делась соль? Может, милиция знала? Не знала. Пыталась узнать и не могла. Председатель поселкового Совета выходил из себя. Милиционеру Еремину было поручено выследить и задержать злостных скупщиков соли. Так в поле зрения милиции попал Вовка-маленький.
— Зачем тебе столько соли? — спросил у него милиционер Еремин.
Вовка-маленький покрутил головой:
— Не мне.
— А кому?
— Сэпэгэрэ, — сказал Вовка-маленький.
Усы у милиционера Еремина стали злыми, ершистыми. Ему не нравилось, когда над ним подшучивали. Особенно дети.
— Что значит сэпэгэрэ? — строго спросил он.
Вовка-маленький посмотрел за окно. На стеклянные тротуары, по которым скользили прохожие. На заснеженную мостовую, которую месили резиновые ноги машин. Сэпэгэрэ? Ну, как скажешь, что такое сэпэгэрэ. Сепэгэрэ — это чтобы не скользили и не падали прохожие. Чтобы не месили снег машины... Понимать понимаешь, сказать — слов не хватает.
