Джорджи подняла очки.
— Когда шоу началось, мне было всего пятнадцать. И едва исполнилось двадцать три, когда отсняли последние серии.
Тревор заметил ее красные глаза, но опять ничего не сказал.
— Скутер Браун — вне времени. Лучшая подруга каждой женщины. Любимая девственница каждого мужчины.
— Но я не Скутер Браун! Я Джорджи Йорк. Моя жизнь принадлежит только мне. Не остальному миру.
— И удачи тебе.
Больше она этого не вынесет. Невозможно бесконечно реагировать на внешнее давление, не отвечая тем же, не борясь с обстоятельствами.
Она еще крепче прижала колени к груди и стала изучать лак на ногтях ног.
— Трев, как ты смотришь на то, что между нами начнется маленький… то есть большой роман?
— Роман?
— Да, у нас с тобой.
Джорджи не могла взглянуть ему в глаза, поэтому продолжала любоваться лаком на ногтях.
— Страстная любовь на глазах изумленной публики. И может быть… — Она мучительно старалась подобрать слова. — Трев, я давно об этом думала… Знаю, ты посчитаешь это безумием. Это и есть безумие. Но если тебе не слишком неприятна эта идея… я подумала… мы по крайней мере можем рассмотреть такой вариант… как свадьба.
— Свадьба? — Тревор вскочил так резко, что опрокинул стул.
Он был одним из самых близких ее друзей, но сейчас Джорджи покраснела от смущения. Это что, еще один позорный момент в ее жизни?
Она разомкнула кольцо рук и вытянула ноги.
— Понимаю, я не имела права сваливаться тебе на голову неизвестно откуда, да еще с таким предложением. И знаю, это бред, настоящий бред. Я и сама так посчитала, когда эта мысль впервые пришла мне в голову. Но если трезво поразмыслить, я не вижу особых недостатков в нашем возможном союзе.
— Джорджи, но ведь я гей.
— Думаешь, я верю этим сплетням?
— Но я действительно гей!
— Значит, ты это так тщательно скрываешь, что почти никто ничего не знает наверняка. — Джорджи опустила ноги с шезлонга и поморщилась, задев едва подсохшую царапину на щиколотке. — Наша свадьба навсегда положит конец слухам. Подумай хорошенько, Трев. Если голубое братство когда-нибудь пронюхает, что ты играешь за их команду, твоей карьере придет конец.
— Считаешь, я этого не знаю? — Он снова потер бритый затылок. — Джорджи, твоя жизнь — настоящий цирк, и как бы я ни обожал тебя, все же не желаю, чтобы меня силком тащили на арену.
— В этом и весь смысл моего плана. Если мы с тобой будем вместе, цирк прекратит свое существование.
Тревор плюхнулся на стул. Джорджи подошла к нему и опустилась перед ним на колени.
